Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной

На миг замедлив деловитый шаг,
Огромный город, вспыльчивый и властный,
К ее лицу подносит свой башмак,
Чтоб чистила и украшала ваксой.

Как шаль ее старинная бедна,

Как пристально лицо над башмаками,
И чернота ее труда — бела
В сравнении с двумя ее зрачками.

О, те зрачки — в чаду иной поры —

Повелевали властелинам мира,
И длились ниневийские пиры[181],
И в семь цветов цвела Семирамида[182].

Увы, чрезмерна роскошь этих глаз

Для созерцанья суетной дороги,
Где мечутся и попирают грязь
Бесчисленные ноги, ноги, ноги…

Что слава ей, что счастье, что судьба?

Пред обувью, замаранной жестоко,
Она склоняет совершенство лба
В гордыне или кротости Востока.

1957

«Я слабой была, но я сильной была…»

Я слабой была, но я сильной была,
Я зла не творила, а каялась долго,
Небрежно, небрежно жизнь прожила —
Подобно ребенку, царице подобно.

Мне надобно было воскликнуть: «Постой!

Продли мою жизнь! Дай побыть молодою!»
Сказала: «Ступай! Этой ночью пустой
Дай мне посмеяться над нашей бедою!»

Я верила чаду речей и лица,

Когда же мне в них обмануться случилось,
Сама отвела я глаза от лжеца,
И это была моя месть или милость.

Вовек не искала того, что нашла,

А то, что нашла, потеряла навеки.
Богатством утрат возгордилась душа,
Надменно отринув хвалу и наветы.

Я слабой была, но я сильной была,

Я зла не творила, а каялась долго,
Небрежно, небрежно жизнь прожила —
Подобно ребенку, царице подобно.

1961

ОСТАНОВИСЬ, ЧЕЛОВЕК!

Та женщина, неведомая мне,
И по причине, неизвестной мне,
Так плакала, припав лицом к стене,
Беду свою всем телом понимая.
Внимала плачу женщины стена.
Я торопилась — чуждая страна
Меня ждала. Мой поезд был — «стрела».
Шла в даль свою толпа глухонемая.

Взлетел гудок. Стакан пустился в пляс.

Как бледный мим, витал во тьме мой плащ.
И вдруг огромный безутешный плач
Меня настиг средь мчащегося леса.
Печальный поезд сострадал ему —
Колёсами, считающими тьму,
Он так звучал, внушая боль уму,
Как будто это плакало железо.

Болтался плащ. Приплясывал стакан,

О, спешка мира! Как рвануть стоп-кран?
Плач, как палач, меня казнил стократ.
Подушка сна была груба, как плаха.
Остановитесь, поезда земли!
Не рвитесь, самолеты, в высь зари!
Мотор столетья, выключись, замри!
Виновны мы в беде чужого плача.

Повремени, мой непреклонный век,

С движением твоим — вперед и вверх.
Стой, человек! Там брат твой — человек
Рыдает перед каменной стеною
И бьется лбом в затворенный Сезам[183].
Люби его! Внемли его слезам!
Не торопись! Пусть ждет тебя вокзал
Прогулок меж Землею и Луною.

1962

ОСЕНЬ