Поэзия зла

Глава 21

Даже после того как подтверждается, что Поэта в моей квартире не было, я чувствую, как его зло незримо давит вокруг меня на стены, подвергая их разрушению.

Направляюсь в ванную, где кладу на раковину оружие и значок. Оружие мне для того, чтобы защитить себя. Значок должен напоминать, что убивать его не нужно, если его можно арестовать. В душевой кабине я разворачиваюсь и передумываю. Иду обратно и засовываю значок в ящик стола. Если преследователь войдет в мой дом, я его убью не понарошку.

От этой мысли мне легчает. Я торопливо принимаю душ, стремясь поскорей приступить к работе. Вскоре я уже перед зеркалом, одетая в брючки (сегодня черные), в паре с подходящим блейзером и розовой шелковой блузкой. Розовый цвет выбран неспроста. Я тянусь к волосам, чтобы увязать их на затылке, но, подумав, опускаю их на плечи. Я хочу, чтобы меня недооценивали, потому что сегодня я женщина. «Ну пожалуйста. Недооцените меня». Для кого-то это станет ошибкой.

На грудь я цепляю свой значок, а на бедро – табельное оружие, которое, в отличие от отца, никогда меня не подводило.

В нетерпении поскорее сделать то, что нужно, и ехать в кампус, я спешу в спальню и, плюхнувшись там на прикроватный пуфик, открываю свой «Макбук». Свежим взглядом быстро пробегаю материал, подготовленный накануне для Уэйда, и нажимаю «отправить» (вот бы хорошо поскорей получить от него обещанный отчет).

Я как раз вешаю на плечо сумку с документами, когда в дверь раздается стук. Наверное, Табита решила опередить меня. Я торопливо спускаюсь из спальни и иду через жилую зону.

Мне хотя и не верится, что Поэт стал бы стучать в дверь и ждать приглашения, но осторожность не помешает. Напряженной походкой и с оружием наготове я приближаюсь к двери и спрашиваю:

– Кто там?

– Серый волк зубами щелк, – доносится из подъезда. При звуке Лэнгова голоса напряжение с меня спадает, и я открываю дверь.

Лэнг небрит, глаза у него красноваты, а одет он, кажется, в те же джинсы и футболку, что и вчера. Похоже, вчерашний зов плоти все-таки состоялся и длился всю ночь.

– Ты что-то имеешь мне сказать? – требует он уже с порога.

– А Чак тебе не звонил?

– Звонил, черт возьми.

Он влезает в дверь, а я отступаю, давая ему пространство – и себе тоже.

Захожу в кухонную зону – стильную, с просторным островом из синевато-мраморной плитки. Кастрюли и сковородки свисают над ним с красивого серебристого крепления. Ко всей этой утвари я не прикасалась с тех пор, как моя мать семь лет назад ее сюда подвесила. Хотя все здесь празднично начищено – не мной, а теми, кто приходит прибираться.

Из холодильника я достаю баночку протеинового коктейля и бросаю ее Лэнгу, когда тот подходит к моему острову.

– На, глотай. У тебя на лбу написано, что ночка удалась.

Он не отказывается и довольно рычит (сушнячок, стало быть).

Еще один коктейль я беру себе и перехожу на противоположную сторону острова, убедившись, что между мной и Лэнгом достаточно мрамора. А если что, то и несколько сковородок под рукой. Возможно, мама организовывала подвеску с учетом этого.

– Надеюсь, тебе, чтобы улизнуть, не пришлось распутывать ей ноги у себя на талии? – спрашиваю я с нежно-развратной улыбкой, делая при этом глоток.

Замысел в том, чтобы этим выпадом перенаправить его внимание в нужное мне русло: куда угодно, кроме меня. Но Лэнг есть Лэнг, и знает мои подколки и ходы.

– Скажешь, я был не прав? – наседает он. – У него в привычке охотиться за детективами, которые охотятся за ним.

Я бросаю свой коктейль, опираюсь руками о края острова и высказываю то, что у меня на уме уже в пределах часа:

– Сдается мне, что хороших вестей насчет Робертса мы уже не получим.

Лэнг кривится гримасой и смотрит вверх, после чего устремляет на меня свирепый взгляд. Чувствуется, что в нем кипит гнев, направленный, впрочем, не на меня. Речь о том, что в этой борьбе верх одерживает не та сторона. Что мы теряем хорошего человека и сослуживца.

– Что произошло?

– Сегодня после пробежки у меня возникло одно из тех ощущений – ну ты знаешь… Как раз на входе в кофейню. Словно он был там. Я его буквально чувствовала, Итан. Даже не могу объяснить. То же самое и в книжном магазине. Нечто знакомое. Как будто…

Я осекаюсь из опасения накрутить его еще больше, чем сейчас следовало бы.

– В той кофейне я задержалась. Сняла на видео всех, кто там был. Поговорила даже с одним персонажем, который привлек мое внимание. Вот насколько интенсивным было то чувство.

– И что персонаж?

– Не из тех, кто нам нужен. Кошатник, даже какие-то их конкурсы судит… Но настоящая проблема даже не в этом. Когда я вернулась в дом, Старушка Кроуфорд – наша старшая по подъезду – спросила, что там за мужик в кепке и худи топтался у меня под дверью этой ночью.

Сдавленно ругнувшись, Лэнг одной рукой скребет себе щетину, а другой постукивает по столешнице.

– Он пас тебя от дома.

– Можно предположить и такое.