Погибель Империи. Наша история 1965–1993. Похмелье

Реформы, запущенные Ельциным в начале 90-х годов, стоят водном ряду с реформами 1861–1863 годов, прежде всего с отменой крепостного права. Более того, реформы начала 90-х – это прямое продолжение начатого в 1861 году. Незавершенного, недоделанного, испугавшего тогда и напрочь прерванного после прихода большевиков к власти. И в 1861 году реформы были уже запоздалыми. Во всех социальных слоях были недовольные. Больше всего были недовольны крепостные, у которых отняли барина. После советского XX века страна оказалась перед теми же проблемами, которые начала решать в 1861-м: частная собственность на землю, создание первоначального несословного капитала, судебная реформа, местное самоуправление, создание партий, парламентской системы. Ничего этого нет. Непоклонник президента Ельцина экономист Николай Шмелев напишет: «Три поколения в нашей стране строили «сумасшедший дом», и вряд ли потребуется меньше времени, прежде чем мы окончательно из этого «сумасшедшего дома» выйдем».

Ельцин объявляет о начале реформ на V Съезде народных депутатов РФ 28 октября 91-го года. Ельцин говорит: «Должен сказать откровенно – сегодня, в условиях острейшего кризиса, провести реформы безболезненно не удастся». В этой же речи он скажет: «Хуже будет всем примерно в течение полугода. Затем снижение цен, наполнение потребительского рынка товарами, а к осени 1992 года – стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей».

Впоследствии Ельцину будут ставить в вину, что он ввел людей в заблуждение, сказав, что через полгода станет легче. Неправда. Людей в 91-м году этими словами трудно было ввести в заблуждение. В 91-м году на вопрос ВЦИОМа о том, когда возможен выход из кризиса, 45,8 % отвечали, что не раньше 2000 года. 12 % считали, что никогда.

У Ельцина на самом деле тогда был выбор: запускаться с реформами или нет. Он легко мог сослаться на неясность ситуации с Союзом. Мог предъявить претензии на общесоюзный престол: в России, которая составляла ключевое жизненное и ресурсное пространство СССР, у Ельцина был невероятный рейтинг. Ельцин, в конце концов, мог просто отложить реформы, потому что психологически и политически крайне трудно с ходу расстаться с поднебесным рейтингом.

Правда, сложно сказать, что было бы с этим рейтингом, если бы в голодную зиму 91/92 года вошли без реформ. Горбачев, сделавший огромный, невероятный шаг вперед после 70 лет советской власти, в два года разочаровал общество своей нерешительностью. От Ельцина в конце 90-х миллионы людей требовали прорыва, на всех плакатах писали: ждать больше нельзя. Ельцин пошел на то, чего от него требовали. Общество не ошиблось, проголосовав за Ельцина в 91-м году.

Ельцин пишет, что самый болезненный участок пути считал необходимым пройти быстро: «Я не мог оттягивать главные события, главные процессы на годы. Раз решились – надо идти!»

Ближайшие в этот период люди – Бурбулис и Гайдар – подчеркивают, что у Ельцина «колоссально развит рефлекс самообучения». «Каким-то звериным чутьем он осознавал ‹…› что вчерашние представления непригодны для решения новых проблем», – пишет Бурбулис. «Отсюда умение соглашаться с самыми неприятными для него аргументами, если он чувствует их состоятельность», – пишет Гайдар.

Президент Ельцин сам возглавит правительство реформаторов. То есть прикроет его своей популярностью. В ситуации, когда президент берет всю ответственность на себя, парламент без всяких колебаний дает «добро» на запуск реформ. Точно так же легко российский парламент одобрит роспуск СССР.

Когда говорят о развале Союза, о политической борьбе 92-93-го годов, почти никогда речь не заходит о такой пустяковой вещи, как ядерное оружие. Этот вопрос не привлекает массового интереса, а напрасно. Стратегическое ядерное оружие на территории СССР в 91-м году находилось в России, на Украине, в Белоруссии и в Казахстане. Но не оно составляло главную проблему, потому что контролировалось из Москвы. Главная опасность на момент развала Союза – это тактические ядерные заряды. Решение об их применении могут принимать командующие военными округами. Страшно представить, что это означало, когда СССР фактически распался, а внутри республик и в России политическая ситуация была нестабильна.

Распад Союза был настолько очевиден, что Горбачев еще до путча начинает транспортировку тактического ядерного оружия на территорию России. После путча судьба ядерного оружия вообще непредсказуема.

Проблема остается Ельцину. Ельцин будет решать эту геополитическую задачу и решит ее.

Договоренности с Украиной, Белоруссией и Казахстаном о выводе ядерного оружия в Россию достигнуты при подписании Беловежского соглашения 8 декабря 91-го года и 21 декабря в Алма-Ате. Но вывод оружия – долгий процесс.

Когда в России в октябре 93-го будет пик жесточайшей политической борьбы с непрогнозируемым результатом, Украина еще даже не подписала окончательного соглашения о выводе стратегического ядерного оружия. Вывод завершится 1 июля 96-го года. Из Казахстана будут выведены боеголовки, взорваны пусковые шахты к началу 94-го года.