Погоня

Мужчина вытащил руку из кармана и сделал какое-то быстрое, едва уловимое движение, выбросив руку вперед и тут же опустив ее. Анна Гаспарян схватилась ладонями за горло и широко открыла рот. Даже отсюда было видно, как сильно дрожит нижняя челюсть, а по светлому халату от горла на грудь расплывается бордовое пятно. Мужчина отступил в сторону, постоял и вышел из комнаты.

Гаспарян опустила руку и, упираясь ладонью в пол, медленно легла. Она шевелила губами, будто с кем-то разговаривала. Кровавое пятно уже разошлось по груди и опустилось до живота.

— Беги, — прошептал Девяткин и тут же заорал во всю глотку. — Беги же.

Лебедев впотьмах врезался в закрытую дверь, выскочил в приемную, оттуда в коридор и на лестницу. Девяткин следом выскочил в коридор, сбежал вниз по темной лестнице, пулей вылетел на задний двор. По-прежнему моросил дождь, мокрый асфальт отражал желто-серый свет фонарей.

Глава четырнадцатая

Девяткин позвонил, и, подождав немного, постучал кулаком в запертую дверь. С другой стороны слышались шорохи и скрип рассохшихся половиц.

— Уголовный розыск, открывайте, Сикорский, — сказал он. — Иначе вышибу дверь.

Снова заскрипели половицы, повернулся ключ в замке. На пороге возник немолодой мужчина, одетый в халат с восточным рисунком.

— К чему такие крайности? Живу я тихо…

Девяткин, оттеснив хозяина плечом, прошел в комнату и, остановился посередине. Кажется, что он попал не в жилое помещение, а в мастерскую по ремонту компьютеров или радиоприемников. Открытые стеллажи, забиты радиоаппаратурой. Три конторских стола, стоящие в ряд, завалены бумагами. Поверх бумаг микросхемы, материнские платы компьютеров, провода в катушках, три коротковолновых рации, выносные микрофоны, видеокамера и дымящийся паяльник на железной подставке.

— Я смотрю, у вас, Сикорский, большое хозяйство, — сказал Девяткин и раскрыл перед носом хозяина служебное удостоверение. — Работа кипит?

— Это не работа, баловство, — Олег Сикорский скромно опустил глаза. — Я заядлый радиолюбитель. Копаюсь в старых приемниках… Себе в удовольствие. Если вам, гражданин начальник, надо починить технику, только скажите.

Девяткин занял хлипкий стул.

— Эх, Олег Николаевич, любопытство вас когда-нибудь погубит, — Девяткин закинул ногу на ногу. — Вас лишили лицензии частного детектива. Но вы, как вижу, продолжаете заниматься любимым делом. Сменили адрес. И решили, что в съемной квартире вас не найдут. По-прежнему суете нос в чужую жизнь. Слушаете телефонные разговоры, взламываете компьютеры, ведете слежку за неверными супругами. Видно, горбатого могила исправит.

— Это в каком же смысле? — насторожился хозяин.

— Пока я фигурально изъясняюсь, образно. По закону я обязан вызвать сюда оперативников, изъять всю эту аппаратуру и так далее. А вас задержать. На этот раз условным тюремным сроком вы уже не отделаетесь. Жизнь заключенных сами знаете какая. Частных ищеек недолюбливают. Так что, до могилы — один шаг. Ну, что скажете?

Сикорский опустился на второй стул и сдвинул тюбетейку на затылок, решив, что слова незваного гостя не пустая угроза.

— Но я… Я всегда хотел, как лучше. Если ко мне обращались люди со своей бедой, я просто не могу отказать. По доброте душевной.

— Сделаем так. Вы мне расскажете о своем недавнем расследовании. Насколько я понимаю, художник Сергей Осипов дал вам какое-то поручение. И заплатил за работу. Но вы этого поручения не выполнили. Я хотел бы услышать эту историю от начала до конца.

Сикорский свел брови и раздумывал минуту. То ли не знал, с чего начать, то ли прикидывал, как половчее соврать. Он прикурил сигарету и сказал:

— Я взялся за дело, потому что Осипов хорошо заплатил. И само расследование не сулило никаких сюрпризов. Казалось не слишком сложным.

Он потянулся к столу, взял пепельницу. Затем откашлялся и продолжал. Некоторое время назад Сергей Осипов позвонил Сикорскому, представился и сказал, что у них есть общая знакомая, которой детектив в свое время помогал. Сикорский назначил встречу возле входа в Измайловский парк. Осипов оказался приличным человеком, довольно известным художником, чье имя было на слуху несколько лет назад, но теперь его уже мало кто помнит. Он жил где-то за городом, где именно — тщательно скрывал. Иногда совершал наезды к бывшей любовнице Анне Гаспарян, но надолго у нее не задерживался.

Несколько лет назад Осипов расстался с женой. Она вскоре вышла за другого человека, но скончалась от болезни. Осталась дочь, которая проживала вместе с отчимом. Сам Осипов уехал из Москвы, так сложились обстоятельства, что он должен был скрываться. А недавно прочитал в газете, что его дочь Инна подверглась сексуальным домогательствам со стороны отчима, а впоследствии бежала из дома. Отец решил найти Инну, поэтому обратился за помощью к частному сыщику.