Погоня за тенью

– Но почему?

– Мы слишком… – Ульфу показалось, что голос отца отдаляется, слабеет, но тут же он зазвучал с прежней уверенностью. – Слишком далеко. Забрались в такую глушь, что нас почти перестали финансировать. Помогать, то есть. Так что строимся тут сами.

– По-моему, у нас и без них отлично получается, – сказал Ульф ободряюще.

Отец грустно посмотрел на него, будто хотел сказать очень многое, но ответил короткой скупой улыбкой.

– По-моему, тоже.

– Ты сегодня, наверное, много машин сделал?

– Много, – усмехнулся отец. – Хорошо потрудился.

– А я, – довольно сказал Ульф, – получил номер один по базовой физике.

– Вот, и ты молодец, – сказал отец. – Значит, знаешь, почему у нас небо такое?

Ульф бросил взгляд на небеса через прозрачную секцию купола. Сейчас, когда Хуракан был с обратной стороны, небо приобрело густой фиолетовый, почти чёрный цвет – и лишь звезды тускло просвечивали сквозь бедную атмосферу.

– Потому что воздух почти не рассеивает свет. А когда будет атмосфера – небо будет голубым.

– Ага, – сказал отец, будто вдруг о чём-то задумавшись.

– Вот будет красиво, правда?

– Будет… – Отец прикрыл глаза, словно накатила головная боль, но вмиг повеселел, как всегда. – Да, малыш, ты прав. Будет очень красиво.

Глава 5

Звонок Тани вновь разбудил Ульфа вскоре после рассвета.

– Ты там вообще не спишь? – осведомился он вместо приветствия. Только второго директора Сато ему не хватало.

– По ночам есть занятия и поинтереснее, – отозвалась Таня. – Например, находить зацепки по делу об убийстве. Приедешь – покажу.

Ульф готовил завтрак на рубеже флегматизма и бешенства. Не покидало ощущение, что дерзкий инспектор пытается что-то ему доказать то ли о себе, то ли о нем, причем за его счет. По долгу службы Ульф должен быть сохранять дипломатичность. Но за рамками долга службы…

А ещё эти сны. Бесконечные сны, я бессилен отвергнуть их, всплыла в голове строка из древней земной песни. Не то чтобы они досаждали Ульфу, эти сны от прошлом, скорее ставили в тупик.

Слишком реальны. Реальнее, чем его память.

Ульф мало что помнил о своём детстве и юности. Нет, он мог представить себе лица родителей, Шакры, своё отражение в зеркале – он уже тогда обладал орлиным нос и бульдожьей челюстью. И тёмные пустыни Хуракана-14. Но всё это казалось таким далёким, словно приключилось с ним добрых две сотни лет назад – в то время как Ульфу не было и сорока.

Вытеснение, сказал он себе. Памяти не очень хочется возвращаться в те времена. Слишком многое потеряно. И сам Хуракан-14, и отец, и мать, и Шакра. Милая Шакра. Ульф усмехнулся, вспомнив, что он чувствовал к ней в этом сне – и как всё изменилось потом.

Интересно, подумал он, почему именно сейчас его памяти угодно так часто воскрешать прежние времена? Почему так живо вставали перед ним картины прошлого? Ульф словно видел не сон, а фильм эстези, чувствуя себя в теле героя, видя, слыша и ощущая всё ровно таким, как на съёмочной площадке двадцать или тридцать лет назад. Быть может, подумалось ему, в его электронику внедрился вирус, запускающий такое кино?

Ульф со смехом отверг эту идею. Героем этих фильмов мог быть только он сам, а режиссёром – его изобретательная судьба.

Глайдер отнес его в полицейское управление, где Таня, как всегда, пила кофе. Ноги её на этот раз находились на положенном месте.

– Выкладывай, – Ульф приставил к столу свободный стул.

Таня развернула перед ним голограмму. Дом Мболи. Во внутреннем дворике, окруженные людьми-телохранителями и роботами-слугами, прислонившись к борту глайдера, общаются двое. Один – несомненно, сам Мболи, огромный (как в высоту, так и в толщину) темнокожий увалень в издевательски белом костюме и шляпе. Другой – неприметно одетый мужчина средних лет с длинным носом и очень недоверчивым взглядом.

– Видишь этого типа? – Таня явно имела в виду собеседника Мболи.

Ульф кивнул.

– Не поверишь, где я его нашла, – самодовольно добавила Таня.

– В избирательных списках? – Ульф усмехнулся, хотя утвердительный ответ его совсем не удивил бы.

– Почти. В списке сотрудников нашего управления. – Рядом с записью возникло краткое досье, и Таня, будто Ульф не умел читать, продублировала информацию вслух. – Хольгер Берг, 70 лет. Отдел по борьбе с наркотиками. Официально ушёл в отставку только полгода назад – его даже с доски почёта ещё не убрали.

– Раскрывал крупные дела, надо полагать? – Ульф задумчиво погладил подбородок.

– Наоборот, всякую мелочь. Но много. В крупных делах он, похоже, не первый год играет за другую команду.

– Это ведь не просто предположение? – вкрадчиво сказал Ульф. В ответ Таня развернула перед ним целую кучу файлов.

– Это внутренние протоколы его расследований за последние пять лет. Среди них четырнадцать дел, где фигурировал хоть кто-нибудь крупнее рядового барыги.

Ульф стал просматривать файлы.

– А протоколы есть только…

– По семи. И те едва достала. В ОБН те ещё бюрократы сидят. Угадай, не глядя, сколько из семи закончились хотя бы предъявлением обвинения?

– Ни одно?

– Точно. И самое главное, везде столько доказательств невиновности, будто дело вёл адвокат.