Погонщица единорогов

 За рекой вновь объявилась дорога, но в этот раз – обычная грунтовка со следами копыт. На обочине, почти скрывшись в траве лежали единороги и вроде бы дремали. Стоило нам приблизиться, как одно из животных лениво подняло голову и сонно посмотрело на пришельцев. Остальные даже не пошевелились.

- Там Меченые кучу народу накромсали, - внезапно вся эта идиллия начала меня тяготить. – Кажется, они должны были охранять дорогу к вашему Перевалу.

- Миша, я понимаю, что для тебя это выглядит так, будто все эти люди погибли из-за меня, - очень мягко сказала Оксана, а Виктория скорчила мне угрожающую гримаску, - но это – их обязанность. Долг, который они сами решили исполнять. У патрулей печати ещё более опасная работа, но никто не жалуется и не пытается переложить работу на кого-то другого. Леонид написал, что он отослал весточку в Столицу. Тела должным образом похоронят и сообщат родным.

- Выплатят компенсацию, - вставила Вика, но Оксана покачала головой.

- Все деньги мира не заменят сына или отца. Но идёт война с порождениями Печати и потери неизбежны, - она провела ладонью по щеке. – И я скорблю по каждому павшему воину.

Настроение окончательно испортилось. Я вспомнил, что сегодня моя Оксана, с которой я только-только гулял по улицам города и целовался под подъездом, обручится с каким-то засранцем. А тут ещё советы от мутных дедов, которые заявляют, будто всё происходящее – неправильно. Кстати, я и сам ощущал, что дела резво устремились куда-то, в область задницы. Однако, как я могу прервать грядущую церемонию? Сказать, так и так, прекращайте заниматься ерундой?

Внезапно в голову пришла одна мысль. А если попробовать осторожно переговорить с Викой? Посоветоваться с девушкой, расспросить её о взаимоотношениях хозяйки и лорда-защитника.

Мы приблизились к белому домику, и Оксана легко соскользнула с единорога, тут же приласкав животное лёгкими касаниями пальцев. У Вики спуск получился далеко не такой идеальный, а меня так и вовсе сбросили подбрасыванием крупа. Удержаться на ногах удалось с некоторым трудом. Представляю, как бы позабавились спутницы, если бы я распластался на траве.

Избавившись от всадников, единороги тут же развернулись и ускакали прочь. Кстати, интересно, а они вообще способны издавать ещё какие-нибудь звуки, кроме этого

- своего тихого фырканья? Лошадиного ржания и не слышал ни разу.

- Мне нужно приготовится к прибытию Леонида, - сказала Оксана и подошла к двери домика. Потом посмотрела на меня и словно тень легла на ясное лицо. – Вика, позаботься о Михаиле. Возможно, наш гость – голоден или желает отдохнуть. Единственная просьба: в дом не входить. В саду есть лежанки. Там же – плоды и родник. Михаил…

Я посмотрел на неё. Чёрт, это же – моя Оксанка! Её лицо, её взгляд и даже слегка напряжённая поза с отставленной ногой – всё знакомо, до боли. То ли Леди что-то ощутила, то ли прочитала в моих глазах, но только тяжело вздохнула и покачала головой.

- Очень непростая ситуация. Особенно если правда всё, о чём ты рассказал. Будь у меня чуть больше времени, я бы попыталась понять, почему всё это происходит. К сожалению, времени нет. То, что произойдёт сегодняшней ночью очень важно, для всех. Постарайся это осознать. И ещё раз: огромное спасибо, за то, что помог Семье.

Дверь закрылась, а Виктория взяла меня за руку и потащила в сторону сада. Деревья чем-то напоминали яблони и ярко красные круглые плоды не сильно отличались от яблок. Кое-где, правда, попадались заросли кустарника с бледно-жёлтыми ягодами, но спутница сразу предупредила, что их есть она не рекомендует.

- Вообще-то вкусно, - она ухмыльнулась и покрутила пальцем у живота, - но могут возникнуть некоторые неудобства.

Неудобств я не желал, поэтому ограничился яблоками. Их тут оказалось сразу несколько сортов. Мы не стали далеко углубляться в подзапущенный сад, остановившись в виду белого домика. Здесь действительно нашёлся ручей, булькающий среди аккуратно выложенных камешков. На плоском валуне лежал серебристый ковшике и пара деревянных бокалов. Упомянутые лежанки оказались плетёными из веток канапе, ярдом с которыми стоял низкий деревянный стол.

Вика высыпала на потемневшее дерево столешницы яблоки, которые она нарвала по дороге и достала из-за отворота сапога небольшой, но, как выяснилось, очень острый нож. Пока девушка разрезала яблоки, я наполнил бокалы прозрачной жидкостью и сервировал стол. Вика пробовала крохотные кусочки нарезанных плодов, закатывала глаза, а после или кивала, или отрицательно качала головой. Что означали эти знаки она не объясняла, а я не стал спрашивать.

- Вот эти, - сообщила Вика, когда я разместился на лежаке и сделал глоток, от которого тут же начало ломить зубы. – А остальные я съем сама, ты уж не обижайся.

- Самые вкусные оставила? – спросил я и положил в рот хрустящую дольку, пахнущую клубникой. – Ух ты!