Поговори со мной… Записки ветеринара

По удивительной случайности в мой второй приезд в Тупаланг мы так ни одной гюрзы и не встретили, хотя я уверял ребят, что видел, как гюрзы там хороводы водят. Впрочем, оба Александра сами бывали там не раз. В остальном поездка оказалась удачной: кроме всего намеченного мы выловили довольно редкого песчаного удавчика, которого уже давно обещали своим коллегам, кажется, из Берлинского зоопарка.

Кстати, в Тупаланге как раз и поймали ту самую эфу, с которой хотела подружиться наша Танюшка. Как девушка мне потом призналась, она вовсе не собиралась подставлять руку, просто хотела погладить нового обитателя. Этот номер иногда проходит с коброй, если ее уже давно знаешь и не делаешь при этом резких движений.

Кроме змей мы выставляли варанов, черепах, разные виды агам, круглоголовок, ящериц и прочую забавную мелочь. А геккончики Федченко бегали «на свободном выпасе», так как строения вроде нашего террариума – их естественная среда обитания.

Был у нас один интересный южно-американский варан-тегу красивого буровато-черного цвета, с голубизной, переходящей в индиго, с полосками желтых пятен по спине и бокам. Обычный – не более метра длиной, достаточно толстенький, но при этом весьма проворный. Не знаю, как там в Америке, но наш оказался большой обжора, что свойственно многим животным в неволе. Кроме стандартного рациона из воробьев, крыс, яиц и сочных фруктов, включая арбуз и дыню, его и за уши нельзя было оторвать от теть-Вериной пшеничной каши на молоке и с тыквой. А в свободное от еды время тегу с удовольствием слизывал со стенок тараканов и мучных жуков, которых мы так успешно разводили.

Тегу очень удобный зверь. Шесть месяцев бодрствует, потом столько же спит, как, впрочем, и остальные холоднокровные. Кто им в зоопарках сообщает о смене времен года – до сих пор не знаю. Внутри клеток температура почти всегда постоянная, что летом, что зимой. На улицу мы их гулять не водили. Но как только приближалась середина осени, они сразу становились сонными, вялыми и вскоре зарывались в песок – знать, чувствуют интенсивность солнечной радиации и долготу дня даже через кирпичные стены. Тегу тоже зарывался в песок и там отдыхал до апреля, а то и до мая.

Как я уже писал, при наступлении холодов у нас иногда возникали перебои в электроснабжении и отоплении. Некоторых обитателей террариума в это время приходилось «усыплять» еще большим понижением температуры. Если этого не сделать, то могут возникнуть проблемы, так как в это время они проглотить добычу в состоянии, а вот переварить ее – нет.

Нашему тегу выделили весьма приличные апартаменты. Но главное – для него, впрочем как и для всех остальных, в качестве грунта мы раздобыли отличный песок. Нам с большим трудом удалось убедить очередного директора разрешить набрать самосвал этого песка в Бешкентской долине.

Замечателен песок из этой долины тем, что во влажном состоянии ему можно, как глине, придать любую форму, ну, скажем, кирпича. И если его медленно подсушить, то он станет плотный, как камень. Такому кирпичу не страшны ни дождь, ни солнце, поскольку вода в него во время дождя проникает буквально на один-два миллиметра и не более. При резко континентальном климате после дождя обычно почти сразу выглядывает солнце, и он снова превращается в камень. А так как дожди в Средней Азии хоть и обильные, но не частые и не продолжительные, то для того, чтобы размыть такой кирпич, понадобится, наверное, несколько лет. Именно из этого материала таджики этой долины традиционно строят себе дома.

Почти вся Бешкентская долина покрыта тонким панцирем. И только если по нему прогнать стадо овец или коров, он превратится в мельчайшую пыль. Во время пыльной бури – афганца – ветер поднимает крошечные песчинки и несет их с собой. И как ни закрывай двери и окна – пыль проникнет куда угодно. Она будет в шкафах и на полках, в кастрюлях, в карманах одежды, в носу, в ушах и конечно же на зубах.

Но зато в такой пыли, пока она влажная, очень удобно рыть долговечные норки, которые спасают обитателей пустыни в дождь от воды, зимой от холода, летом от жары.

Но вернемся к нашим варанам.

Однажды в марте наш тегу не проснулся. То есть на самом деле мы не могли сказать: проснулся он или нет, поскольку на поверхности он не появлялся, хотя время бодрствования наступило.

Где-то к июню мы с Саней начали его усиленно искать. Ну или хотя бы то, что от него осталось. Перерыли весь его террариум, песок чуть ли не через сито просеяли, а его и след простыл. Нет тегу, и все!

Осенью мы решили его списать. Но и это нам не удалось. Бухгалтер не позволил провести его как пропавшего без вести. А чтобы его списать подчистую, надо было предъявить хотя бы какую-то его «запчасть».

Новый ветеринарный врач почему-то был уверен, что мы нашего тегу продали либо съели.

А нам никак не удавалось откопать хотя бы шкурку. Так южно-американский тегу и остался «висеть» в воздухе.