Поговорим

Но прозвучат слова несмелые:

«Ах, люди, что вы с нами сделали?

Ведь мы вас любим так отчаянно,

А если колемся – нечаянно.

И если мы стоим невеселы,

Свои головушки повесили,

Наверно, всё ж вы нас обидели,

Всю нашу прелесть не увидели».

* * *

Загубили цветок, загубили,

Просто снова вчера не полили,

Лист зелёный не выдержал суши

И не стал оправдания слушать.

Просто замер, сухой, пожелтелый,

Видно, нам до него нету дела,

Видно, мы про него позабыли,

Погубили цветок, погубили.

Как он ждал этой тёплой водицы,

Как хотел хоть немного напиться,

Всех и дел – не забудьте, полейте,

Свой цветок иногда пожалейте.

Только мы со своими делами

Разобраться не можем часами,

Что уж тут про цветок молчаливый –

Пропустили мы время полива.

А теперь вот, конечно, жалеем,

Но признаться себе не посмеем,

Что мы сами во всём виноваты –

Просто было воды маловато.

Так бывает, что мы забываем

И цветок свой навеки теряем,

И другой в это место сажаем,

И вначале ещё поливаем…

* * *

Стояла роза одиноко,

Огнём горели лепестки,

Грустя о родине далёкой,

Она темнела от тоски.

Из дальних стран Аэрофлотом

Она доставлена была,

Часы недолгого полёта

Во тьме кромешной провела.

Она и там тянулась к свету,

Среди таких же алых роз,

Хотелось ей открыть поэту

Любви и нежности вопрос.

Вопрос старинный, жизни тайну

В себе хранили лепестки,

Они горели не случайно,

Не зная нежности руки.

Не может нежность без ответа,

Любви одной не жить вовек,

Но не нашлось вблизи поэта –

Простой попался человек.

Огонь любви и нежность песни

Закрыла жизни суета,

С ней бедной розе скучно вместе,

И гибнет, гибнет красота.

Увяла роза одиноко,

Сухи и жёстки лепестки.

Зачем лететь из стран далеких,

Чтоб здесь погибнуть от тоски?

АХ, ПАМЯТЬ НАША

* * *

Ах, память наша, ты жива

Лишь теми, кто сегодня живы,

А завтра ты уйдёшь красиво,

Оставив в золоте слова.

Спешит дорога без конца,

За ярким светом дней текущих.

Что может помниться идущим

О тех, чьи замерли сердца?

Темнеют краски и слова.

Увы, и золото не вечно,

В стремленье жизни

бесконечной

Всё скроет зеленью трава.

Не скажет холмик у реки:

Как далеко? Что это было?

Не все отмечены могилы,

Те годы слишком далеки.

Лишь только колокола звон

Здесь тишину привычно будит,

И молча мимо ходят люди,

Не узнавая похорон.

Ах, память, чем же ты жива?

И есть ли ты ещё на свете?

Куда уносит вольный ветер

Войны печальные слова?

* * *

Уже построены полки

И путь известен,

По мановению руки

Вперёд – и с песней.

Они уже в одном строю,

Того не зная,

Что им сегодня выдают

Ключи от рая.

Что путь привычный их земной

Прервётся вскоре,

И не вернуться им домой,

Семье на горе.

Что кто-то твёрдою рукой,

Не зная страха,

Подарит вечный им покой,

Акбар – аллаху.

Но разве хочет этот бог,

Чужой, незримый,

Чтоб мы не ждали на порог

Своих любимых?

Чтоб пепла серая волна

Закрыла звёзды?

Где ж ты, великая страна?

Ещё не поздно…

* * *

А где же эти комиссары,

Которых видел я в кино?

По правде,

фильм был очень старый

И шёл уже давным-давно.

Кто там за белых, кто за красных,

Не разобрать в далекой мгле,

Пока живых – чужих и разных,

Но одинаковых в земле.

За что сгубили вы друг друга?

На брата брат, сын на отца?

И в чистом поле только вьюга,

Людскому горю нет конца.

А где же эти, в шлемах острых,

В фуражках с дважды головой?

В те годы было так не просто,

Смешались все в земле сырой.

Давно уснули те рассветы,

В полях холодная роса,

И нам не помнится про это,

Мы их не слышим голоса.

Ни сабель звон, ни конский топот

Не прозвучат во тьме ночной,

И лишь берёзки тихий шепот:

«Достоин будь земли родной».

Сейчас другие комиссары,

Другое крутится кино,

Но всё же фильм тот, хоть и старый,

Я буду помнить всё равно.

* * *

Жил да был один чудак,

Всё, что делал он, – не так,

Всё, что скажет – наугад,

невпопад,

Не разбойник, не злодей,

Сторонился он людей,

Не догонят, не побьют –

он и рад.

Он по улицам ходил,

Ничего не говорил.

Что напрасно говорить –

кто поймёт?

И наверно потому

Мы смеялись вслед ему,

Говорили: «Вот идёт идиот».

Он не слышал, он не знал,

Всё по улицам шагал.

Да ему и дела нет – что там вслед?

У него свои дела –

В парке роза расцвела,

Очень нравился ему этот цвет.

Розы красной лепесток

Позабыть чудак не мог

И унёс в душе своей солнца свет.

В синем небе облака

Провожали чудака,

И смотрели мы ему молча вслед.

* * *

Плачет старый человек –

Плохо, нет уж сил,

Просто годы на земле

Все он износил.

Плачет старый – не вернуть

Те пути-года,

Где бы мог он верный путь

Выбирать всегда.

Не поднять ему руки,

Чаю не налить,

Накопилися грехи,

Нечем замолить.

Под иконою свечу

Не зажжёт судьба,

Не поднять руки к плечу,

Не достать до лба…

Плачет старый, плачу я,

Всем чего-то жаль.

Ах, зачем ты, жизнь моя,

Выбрала печаль?

* * *

Жил да был тот человек за углом.

Ничего-то мы не знали о нём –

Что он ел и с кем он пил,

Где по улицам ходил.

Просто жил тот человек за углом.

По-хорошему – он был наш сосед,

Только нам-то до него дела нет.

Не встречали мы его

И лишь знали про него

То, что жил он за углом, наш сосед.

Но взорвался как-то вдруг этот дом,

И последний первым стал этажом.