Пограничник

Мы в седле девять дней, с утра десятый пошёл. Июль скоро закончится, в город на Белую пора, а всё никак не разделаемся с бандитосами. В Пуэбло, благодаря прозорливости мастера Соломона, оказывается, продававшего фляги ТОЛЬКО воинам графства и имевшего их приличный запас (Ансельмо скупил ему всю медь, что была в Аквилее, и всё, чертяка, в кредит), мы быстро оснастили три баронские сотни тарой для кипячёной воды и для спирта (спирт выдал только десятникам, но выдал — пришлось, пригодится для ран) и резво двинулись на северо-северо-восток. Шли быстро, по тракту, и потому сильно татей обогнали. Впрочем, именно так и рассчитывали — зайти сзади и потрепать мальчикам нервы. Там разделились; я остался с Сигурдом, а Рамос и Алонсо двинулись соответственно западнее бандитов и восточнее, ближе к холмам, с задачей нервировать, не вступая в бой. Таким образом мы их как бы окружили с трёх сторон, что демотивирует психологически, особенно учитывая их растянутую линию обозов.

Первые плоды такой тактики уже есть — на дороге одна за одной попадаются брошенные телеги. Причём позавчера их было всего три, и пустых. Вчера уже пять, и гружёных. Но главное, в последних телегах и рядом с ними валялись тела убитых обозников — сеньоры не то, что не забрали трупы, а даже не прикопали, так бросили. Что навевает на размышления.

День у нас начинается по одному плану — с утра Сигурд высылает своих в разведку, до пяти отрядов с десяток человек в каждом. Все с заводными лошадками — чтоб убежать смогли. И те нервируют войско врага своим видом на горизонте, а если получится, атакуют обозы и валят. К вечеру народ возвращается и докладывает, и доклады до сегодняшнего утра носили оптимистичный характер — наёмники пытаются ускориться, но не получается. Ибо кроме нас бойцы Сигурда постоянно натыкались на десятки Алонсо и Рамоса, парни семафорили что-то задорное и исчезали, и они тоже капец как демотивируют гостей нашего графства. Погони же, посланные наёмниками, далеко в степь уходить не рискуют, что говорит об уме и опыте их главного; отгоняют наших и возвращаются обратно. Ибо конный лучник в степи — бог, преследуя его можно в такую засаду попасть, что капец! А линию обозов даже я несколько раз видел — реально растянулась на много километров, и что такое три сотни охранения по сравнению с масштабом того, что надо защитить?

На самом деле я мог дать и сражение. Создать локальное превосходство на одном участке, пошуметь на других, размазывая их армию в тонкую нитку вдоль телег, и пройтись по ним катком. Но пока останавливало, что капитан наёмников калач тёртый, опыт имеет, и наверняка ожидает такой финт. А значит меня ждёт неприятный сюрприз, а я не люблю сюрпризы. Кто не забыл, военнач я начинающий, осторожный. А значит пока подождём сражения — потреплем их ещё. Ибо спектакль продолжается и по ночам — теперь уже мои, гвардия, обмотав коням копыта тряпками, приближается к лагерю и фигачит из луков «куда достану, кто не спрятался — его проблемы». Пару раз за ночь обстрелы удаются, но чаще парней замечают ранее. Но даже заметив их и выслав погоню, от которой наши бегут стремглав, мы делаем большое дело. Ибо враг нервничает, даёт сигнал трубой, отряды перехвата как минимум не спят и днём вынуждены клевать носом. Так что мы нервировали сеньоров всё больше и больше, демонстрируя, что нехорошо вламываться без стука на чужую территорию.

Вчера я сам ходил в ночную — за компанию. Стрелок из меня аховый, но посмотреть глазами очень хотелось. Что скажу, это круто! Лагерь у врага был не один, лагерей было четыре или пять, все обнесены телегами. Не как у гуситов или первопроходцев Северной Америки, тут это просто телеги и возы, не бронированные, не сцепленные цепями, но впечатление и так грозное.

Мы смогли подойти на расстояние выстрела четырежды. В третий и четвёртый раз даже обстреляли ближайшие телеги. После чего благополучно под утро смылись к себе. Днём отоспались, пока работали дневные команды — один фиг войско еле тащится, мы верхами их всяко обгоним.

…А потом они уничтожили эту деревню на своём пути. Не просто побили и поваляли крестьян, как обычно, ограничившись десятком (не более) трупов, а подчистую. Убили всех, кто там был. Женщин, детей, коров, коз, свиней и даже гусей. Просто убивали всех подряд, а мужикам срубали головы и вывешивали на заборе. И записку оставили: «Пуэбло, ты пожалеешь, что родился на свет».