Пограничный камень мира

- Нет, Джонатан,- лорд Кэвендиш медленно покачал головой.- Мы идем смотреть, как их будут резать.

- Но я не понимаю…

Адмирал сунул руку за пазуху и вынул свернутый в трубочку лист пергамента со сломанной петчатью. Повертел его в пальцах и поднял голову:

- Наша цель - наблюдение. Любое вмешательство строго запрещено. Его величество не желает рисковать собственным флотом. Просто у целой эскадры больше шансов вернуться. А что касается Ирландии… Она нужна короне. И, желательно, без норманнов. Ты прав - гэлы будут защищать свою землю до последнего человека. Но только каждый - свой кусок. Понимаешь?

- Междоусобицы?

- Именно. А норманны хорошо объединены… Да, ирландцы врага потреплют, на то они и ирландцы. Но сколько их самих уцелеет?..

- Наверное, немного - что тех, что других,- подумав, предположил адъютант. И, после паузы, добавил:- И вот тогда придет наше время? Вы это хотели сказать, сэр?

Адмирал не ответил. Встал, подошел к круглому столику у камина, плеснул себе в чашу бренди и невидящим взглядом уставился на огонь.

- Сэр?- осторожно позвал адъютант.

- Ты закончил с картами?- тот даже не обернулся.- Отнеси сундук в холл и иди спать. Только тише. У леди Кэвендиш очень чуткий сон. Ее и так мой отъезд не обрадует, так пускай хоть эта ночь пройдет спокойно.

- Будет исполнено, сэр,- Джонатан почтительно склонил голову, поднял с пола сундучок и вышел. Сэр Дэвид поднес к губам чашу и усмехнулся:

- Как ты прав, мой дорогой Джонатан… Как ты прав! Скоро придет и наше время…

Он дернул плечом и поставил кубок обратно, даже не пригубив. Подошел к столу, еще раз пробежал глазами содержимое королевского послания, потом, скомкав лист, бросил его в камин и вышел из кабинета.

Брауни, притаившись за креслом, смотрел, как скукоживается мгновенно вспыхнувший пергамент. "Ирландия,- снова подумал он.- Одни от нее беды! От нее, да от правителей земных, до чужого добра жадных…" Хранитель очага подождал, пока на лестнице затихнут шаги адмирала, и выкатился на середину комнаты.

- Свечи не погасил,- осуждающим тоном провочал хозяйственный дух,- решетку к камину не придвинул… А еще хозяин!.. Ну как уголек на ковер отскочит? Эдак ведь утро на пепелище встретим!

Брауни взобрался на кресло, оттуда - на стол, и, осторожно переступая лапками через беспорядочно наваленные груды карт, принялся задувать свечи.

- Остаться, что ли?- бормотал он себе под нос.- Сызнова жизнь начать?.. Подумаешь, англичане! Хозяйка-то нашей крови. И обычаи понимает… Малышка, опять же, присмотру требует…

Кабинет быстро погружался в темноту - не прошло и нескольких минут, как свечи были погашены, и только невысокие язычки пламени в камине задорно плясали на обуглившихся поленьях. Брауни спрыгнул вниз и, поплев на ладошки, потянул на себя громоздкую железную решетку.

- Ух, тяжела, бестия…- пропыхтел он, скользя задними лапами по каменному полу.- Ещё чуток… Ф-ф-ух. Как они ее двигают?..

Он встряхнулся, окинул комнату пристрастным взглядом… И вдруг сник - кабинет лорда Кэвендиша живо напомнил домашнему духу маленькую гостиную в замке Максвеллов. Ту, в которой обычно по вечерам собиралась вся семья: лэрд Вильям в углу за столиком разбирал бумаги, его супруга шила, а Нэрис - тогда еще угловатая смешная девчонка - сидела на низенькой скамеечке у камина с какой-нибудь книжкой. Вот так же, как сейчас, потрескивали поленья, пахло сургучом, кожей и старым добрым виски из графина, который по глоточку тянул хозяин дома. А он, брауни, сидя в укромной нише за стенной панелью, тихонько грыз коврижку или орехи - смотря что Нэрис удавалось потихоньку стянуть за ужином… Потом девочка выросла, вышла замуж, и такие вот безмятежные семейные вечера стали редки - первое лето после свадьбы МакЛайоны провели в Хайленде, а сменившую его осень и зиму - в Стерлинге, при дворе. Но они все же старались при первой возможности навестить родителей. И тогда прошлое возвращалось - все тот же прерывистый гул огня в камине, скрип пера, звон хрустальной пробки графина, шелест шелка в руках госпожи Максвелл, шорох книжных страниц и негромкий голос Ивара, которого на этих посиделках обыкновенно просили рассказать что-нибудь занятное - в конце концов, повидал он в своей жизни немало… А все за той же дубовой панелью все так же, с каким-нибудь сладким гостинцем в лапах, сидел брауни. Сидел и тихо наслаждался своей причастностью к этому маленькому уютному мирку, скрытому от чужих глаз. Мирку, над которым, как ему тогда казалось, даже время не властно… И который разлетелся вдребезги, когда один пиратский корабль налетел на рифы в открытом море.

Домашний дух прерывисто всхлипнул и, стащив с головы колпачок, плюхнулся на ковер у каминной решетки. Мир никогда не будет прежним. И этот дом, эти люди, даже эта малышка с небесными глазами - они никогда не станут ему, брауни, родными…