Погребенные

Об отце Флаэрти она позабыла, как только дотронулась до себя. Наконец-то! По телу прошла судорога, Андреа закричала от незнакомого удовольствия.

Она словно балансировала на краю, зная, что упадет, и наслаждалась ожиданием, и старалась удержаться. Но вот все взорвалось и она полетела в небеса — это, конечно, и был рай, откуда еще взяться такому блаженству и тела, и души. Там она парила, крича и плача от восторга, так что даже намокла подушка, и это длилось целую вечность…

Волна отхлынула, оставив девочку распростертой без сил — совершенно беспомощной и такой счастливой. Головная боль прошла без следа. Если бы сейчас в спальню вдруг вошла мать, Андреа тут же рассказала бы ей все без утайки. Она не стыдилась и не чувствовала себя виноватой. То, что с ней было, — наверняка один из величайших Божьих даров. Такая большая радость просто не может быть греховной.

Она стала делать это постоянно, раз в две недели, и никогда не исповедовалась отцу Флаэрти. Раз это не грех, значит, не его дело. В голове у нее начали тесниться разные вопросы. А есть ли вообще Бог? К семнадцати годам она уверилась, что нет. Теперь, двадцать три года спустя, пережив неудачный брак, Андреа наугад вступила в новую связь, — сохраняя прежнее убеждение.

Тихо, сосредоточенно постанывая, она вызвала в памяти тот сказочный день. Четверть века миновало! И сейчас все было точно так же, вот только оргазм, которого она жаждала всем существом, никак не приходил — подступал и тут же ускользал, мучительно дразня. До вершины наслаждения было рукой подать, — но она снова и снова обрывалась вниз на предпоследнем шаге и никак не могла добраться. Дикое, безумное удовольствие, но сил больше нет, хоть бы скорей! Рука двигалась все быстрее, пронзительные, раздирающие ощущения дошли до точки кипения… И не закипали.

Закрыть глаза, сосредоточиться, отыскать ту единственную фантазию, которая поможет. Господи, бывший муж откуда-то. Ну да, она его соблазняла… ах! соблазнила после нескольких ни к чему не обязывающих свиданий. Вот он подвозит ее к дому матери, обнимаются в машине. Андреа расстегнула ему брюки и до того раздразнила, что он согласился отъехать куда-нибудь в закоулок. Сдался, бедняга, поплыл на глазах. "Андреа… я, ну, это, у меня нет ничего с собой… я и не подумал, что ты… что мы…" Он все заботился об условностях — на них и попался. "Только раз — что нам мешает? Не беспокойся, я позабочусь сама". Так она его и поймала, потому что хотела забеременеть.

О Боже, не получается! Она отчаянно пыталась помочь себе, сначала шепотом, потом выкрикивая в темноту закупоренной комнатушки: "Хочу мужчину. Хочется. Мне охота. О-ой, под мужика хочу!.."

В этот момент она поняла, что не одна: то ли вдруг, то ли постепенно сознание пробилось ледяной струйкой к разгоряченному, ритмично дрожащему телу. Но не потушило желания. Андреа всматривалась в темноту, не в силах оторвать руку от мокрого и горячего. Неясный силуэт у дверей становился все отчетливей, как будто зажегся свет — бледное сияние. Но свет не горел. И кто-то был с ней в комнате. Мужчина!

Он был высокий и смуглый, с черными вьющимися волосами — внешность без малейшего изъяна. Красивое мужественное лицо, ровные зубы блеснули в улыбке. Нет, он не насмехался над Андреа оттого, что застал ее за таким занятием, а именно улыбался по-доброму, понимающе. Только тут она разглядела, что незваный гость стоит перед ней совершенно голый, и хотела опустить взгляд, но голова не поворачивалась: шею так свело, что она не могла рассмотреть его ниже пояса.

— Я не помешал? — его мягкий веселый голос развеял последнюю тень неловкости и страха.

— Нет… ничего, — она заставила пальцы остановиться и шире развела ноги, чтобы он смотрел туда. — Я… больше не могу. Мне очень нужно. Скорей!

— Может быть, я смогу помочь, — пришелец шагнул к ней. Что-то упало, звякнув, и покатилось по полу. Андреа не видела, но поняла, что это чаша, которую Саймон перед уходом наполнил водой и помолился над ней. "Колдуй, баба, колдуй, дед…" Гость как будто не заметил этого, теперь он был совсем рядом. Пальцы Андреа снова пришли в движение помимо ее воли; изнутри живота им навстречу прихлынула волна томительной дрожи. "Я хочу тебя!" — повторила она и прибавила грязное словечко, засмеявшись той непринужденности, с которой оно вырвалось.

— Еще бы, — он понимающе кивнул и протянул руку. Чуткие пальцы легонько коснулись соска; Андреа пронзило током. Ледяные иглы разрядов сотрясли тело, безмолвно торопя мужчину.

Она наконец сумела повернуть голову и глянула вниз, чтобы удовлетворить любопытство. И едва не завопила, одновременно от восхищения и от ужаса. Господи, не может такого быть у человека, ни одна женщина в мире этого не достойна! Чудовищно… или чудесно, это как посмотреть. Разум Андреа оглох, а тело тянулось навстречу, пальцы нашли и стиснули, набухший рот впился в ужасное орудие страсти. Прикосновение обожгло жутким холодом, кольцо губ вмиг превратилось в кровоточащую рану.