Погребенные тайны

— Эта «Сова» творит такое, чего нормальные люди даже представить себе не могут. Лучших мордоворотов и желать нельзя.

— Мордоворотов?

— Если тебе нужен человек со стороны, кто умеет делать грязную работу, нанимай кого-нибудь из «Совы». Нашим новоиспеченным русским миллиардерам частенько требуются крутые ребята, и про них известно, что они имеют дело с «Совой».

— Кто конкретно?

Он рассмеялся:

— Николас, мы ведь еще даже гонорар не обсудили!

Он назвал мне сумму, и я согласился на его грабительские расценки.

Тогда он сказал:

— Подожди, я позвоню кое-кому.

На этот раз Владимир управился с газовым ножом как надо. Молодой полицейский не успел даже обернуться, как лезвие вошло ему в бок с быстротой молнии, по самую рукоять.

Офицер Кент умер мгновенно.

Мы с Дианой встретились в таверне «Баранья голова» — это было что-то вроде ирландского паба в административном центре, в двух шагах от отделения ФБР. Диана сказала, что ей нужно перекусить по-быстрому, прежде чем снова браться за работу. Мне это тоже не мешало: у меня впереди был очень длинный вечер.

— К сожалению, порадовать тебя нечем, — сказала она. — Из базы данных ФУА ничего выудить не удалось.

— Что ж, это была блестящая идея, — сказал я. — Но блестящие идеи не всегда себя оправдывают. Спасибо, что попыталась. А вот мне есть чем тебя порадовать.

Я протянул ей телефон Маурисио в полиэтиленовом пакете с застежкой.

— Не понимаю, — сказала она. — Что это?

Я рассказал.

— Ты забрал его у него из квартиры? И мне не сказал?

— Извини. Не доверял Снайдеру.

У нее сжались губы и раздулись ноздри.

— Это была ошибка — скрывать от тебя. Я понимаю.

— Это хоть стоило того, Ник? Ты же знаешь, что мы теперь не сможем использовать его как доказательство в суде? После того как ты нарушил процедуру?

— Не думаю, что ФБР станет привлекать к суду покойника.

— Я говорю о тех, кто стоит за всем этим. Порядок существует не просто так. Мы оба хотим одного и того же, хотя у нас разные методы. Но пока ты работаешь со мной и с ФБР, ты должен уважать наши правила.

— Я понимаю.

Она сурово посмотрела на меня.

— Не вздумай больше со мной так поступать.

— Не буду.

— Хорошо. А теперь, по крайней мере, скажи мне, что это принесло хоть какую-то пользу.

Я кивнул.

— Его номер и единственный номер в списке контактов — вероятно, того парня, что нанял его, чтобы похитить Алексу. Один из моих агентов проследил сигналы этих телефонов и Алексиного по карте ретрансляторов оператора мобильной связи и сумел определить путь, по которому они ехали. Дорога, по всей видимости, ведет в Нью-Хэмпшир.

— Это значит, что похититель Алексы — из Нью-Хэмпшира?

— Да, но главное — это означает, что он, очевидно, увез ее туда. Она где-то в Нью-Хэмпшире.

— Ну что ж, это нам поможет, пожалуй, — сказала Диана. — Но нужны более точные координаты. Иначе дело безнадежное.

— А что насчет татуировки?

— От наших атташе никакого ответа.

— Зато у меня в Москве есть отличнейший источник информации, и он как раз сейчас звонит кое-кому. Это сова — русская тюремная татуировка. Это знак «Совы», банды бывших заключенных из русской тюрьмы.

Она вытащила маленький блокнотик и что-то отметила.

— Это значит, он работает на русских? — спросила она.

— Строго говоря, необязательно. Но я готов поспорить, что это так. Мой информатор из Москвы говорит, что русские олигархи часто нанимают людей из «Совы» на грязную работу, когда хотят сами остаться в тени. А пока я хочу выяснить, какую роль в действительности играет в этом деле Дэвид Шехтер.

Я рассказал ей о подслушанном разговоре между Дэвидом Шехтером и Маршаллом Маркусом.

— Думаешь, Шехтер держит Маркуса за горло? — спросила она.

— Определенно. Может быть, это каким-то образом связано с темным прошлым его жены.

Она приподняла бровь, и я рассказал о том, что узнал о прежней профессии Белинды Маркус.

— Сейчас ее биографию раскапывает частный сыщик. Но я не думаю, что дело в этом. Слишком недавняя история, и слишком банальная.

— Тогда чем же Шехтер его прижал?

— Вот это я и собираюсь выяснить.

— Как?

Я сказал.

— Это противозаконно, — сказала она.

Я пожал плечами.

— Как сказал один великий человек, существуют экстремальные обстоятельства, в которых закон неприменим. И чтобы доказать его неприменимость, приходится выходить за рамки закона.

— Мартин Лютер Кинг?

— Почти. Каратель.

Она посмотрела на меня непонимающе.

— Вижу, комиксов ты не читаешь, — сказал я.

Владимир знал, куда ехать. Он заранее объездил всю округу, изучая пути отхода на всякий случай, и нашел подходящую узкую заброшенную дорогу.

Он остановился там, где дорога круто сворачивала по краю ущелья, там, откуда можно было наблюдать за движением в обоих направлениях. Машин не было. Тогда он проехал чуть подальше и остановился футах в двадцати от обрыва, где не было заграждения.

Оглядевшись, он открыл багажник полицейской машины, вытащил тело офицера Кента и быстро перетащил к открытой двери со стороны водительского кресла. Осторожно усадил в него тело. Затем вытащил из багажника черный пластиковый мешок.