Погребенный кинжал

— Первый шаг — это отбросить всё, что у вас было. Каждый из вас был отнят у ваших родных легионов, когда вы стали моими Избранными, моими Странствующими Рыцарями. Вы отказались от своего первородства. Теперь вы должны отдать то, что осталось, — он подошел к Йотуну, и воин поднял серебряную монету, похожую на ту, что показывал Севериан — теперь Япет. — Ты уже принял своё новое имя, дитя Фенриса. Теперь сделай последний шаг.

Малкадор кивнул, и Йотун склонил голову. Воин носил на своих доспехах несколько резных амулетов, которые только сын Русса мог назвать своими. С торжественной формальностью он разорвал веревку, удерживавшую их на месте, и бросил на пол.

— Я — Йотун, — сказал он. — Я — Рыцарь.

Рядом с ним Рубио шагнул вперед и бросил свой гладиус на пол, резная Ультима на рукояти сверкнула на свету. Он посмотрел на меч, а затем, к удивлению Локена, показал свою собственную монету.

— Я — Койос, — нараспев произнес кодиций, глядя вдаль. — И я — Рыцарь.

Темноглазый воин, до этого державшийся в тени, встал рядом, чтобы произнести свое новое имя, поднимая своё серебро в воздух:

— Я — Янус.

— Япет, — сказал старый Волк, покорно склонив голову.

Малкадор подошел к Вардасу Изону и вложил ему в руку монету.

— Произнеси его, — приказал он.

— Сатре, — ответил воин, прочитав выгравированное на металле слово, и бросил на Локена настороженный взгляд. Другая его рука разжалась, и из пальцев выпал крошечный украшенный предмет — огранённый яркий рубин на золотой шестерне.

— Меня зовут Оген, — легионер с угольно-чёрными волосами и бледной кожей с каменным выражением лица отбросил нитку ониксовых бус, вырезанных в виде черепов птиц.

Затем Сигиллит подошел к рыцарю в капюшоне, никогда не показывавшему своего лица, и положил ещё одну монету из мешка в его ожидающую ладонь.

— Раньше у меня никогда не было истинного имени, — слова молчаливого воина были ледяными. Он поднял глаза, изучая Малкадора. — Это подойдет. Я — Эпиметий.

— Хирон, — легионер с пронзительным взглядом, опиравшийся на посох и с самого начала наблюдавший за ними, как ястреб, нарушил молчание, чтобы произнести это единственное слово, и в этот момент стало ясно, что он больше не заговорит.

Затем Малкадор встал перед Локеном, и вложил ему в ладонь серебряную монету. Она была необычайно тяжелой для такого маленького размера.

Воин посмотрел вниз. На диске было имя — Криос, и Локен едва не сказал его вслух. Оно хотело сорваться с его губ, но он заставил себя промолчать.

Гарвель увидел, что бархатный мешочек опустел, когда Сигиллит выпустил его из пальцев.

«Девять имен», — подумал он. — «Девять жетонов». Но в зале стояли десять Странствующих Рыцарей.

Все взгляды медленно обратились к Натаниэлю Гарро.

В дальнем конце Зала Эпох застонала прямоугольная секция белого камня; с неё посыпалась пыль, когда она втянулась в нишу. За ней обнаружился проход, один из сотен неотмеченных путей, которые вели через стены Императорского дворца в скрытые помещения огромного сооружения, известные немногим как «завесы».

Гарро стоял неподвижно, пока другие Странствующие Рыцари один за другим проходили мимо него и направлялись к затенённому входу. Когда Локен появился в его поле зрения, молодой легионер торжественно кивнул ему, подтверждая уважение между двумя ветеранами.

Сжав челюсти, Гарро встретился взглядом с Сигиллитом, когда Малкадор приблизился, и впервые за долгое время воин не знал, что будет дальше.

Неужели это и есть его конец? Киилер сказала ему, что это не так, но неужели Святая не могла ошибаться? Мысли Гарро понеслись вскачь, и он вспомнил все разы, когда не подчинялся указам Малкадора, испытывал его терпение и выводил Сигиллита из себя. Возможно, сегодня он достиг той черты, которую нельзя было пересекать.

— Дальше ты не пойдёшь, Натаниэль, — сказал Малкадор. — Остальные… их судьба в другом месте.

И тут он понял.

— Вы ведёте их к Нему.

Малкадор кивнул.

— Вы удивлялись, почему я дал вам список имён ещё в самом начале всего этого. Я никогда не говорил причину. Но это не всё. Я позволил вам делать выводы и заполнять пробелы самостоятельно.

— Те люди, которых Вы послали нас найти и вернуть, — Гарро отвел взгляд, наблюдая за фигурами в сером отряде, что двигались мимо него. — Рубио. Немеец. Локен…

— И остальные тоже. Не все они здесь, конечно. Не все были предназначены для этого плана. Но в нём сокрыт великий замысел. Теперь он переходит в свою заключительную фазу.

Воин снова посмотрел на Сигиллита.

— Тогда почему я здесь? — в глубине его души зародилось семя досады. — Вы вели меня к этому моменту только для того, чтобы лишить возможности сделать следующий шаг?

— Как ты думаешь, что произойдет, Натаниэль?

— Это желание есть в сердце каждого верного слуги Империума — стоять пред… Императором и познавать его волю, — в спешке Гарро чуть было не сказал «Богом-Императором», но вовремя спохватился. — Как я могу не хотеть быть частью этого?