Погружение

– Да, британец, – продолжает Алани. – Как только он понял, что произошло, то побежал в Центр дайвинга и через несколько минут вернулся со снаряжением. Протянул его двум другим парням, и они экипировались. Они взяли Люси, один – за ноги, другой – под мышки, и потащили в море. Не знаю, что они там делали, видимо, прятали тело. Но они были под водой около двадцати минут. Все это время Нил и Грета стояли на стрёме. Грета все повторяла: «Нет, нет, нет». Не останавливаясь, будто не могла поверить, что наделала. Она говорила громко, странно, что никто ее не слышал. В конце концов те двое вынырнули, и вскоре они все ушли. Моя лучшая подруга была мертва. Ее убили те же люди, что и Джасинту. Не надо было нам сюда приезжать… – Алани роняет голову на ладони.

– А Касс? – спрашиваю я. – Она была с ними?

Алани смотрит на меня и качает головой.

– Нет. Я вообще не видела ее в тот вечер.

Я резко выдыхаю. Касс не убивала Люси. И если так, скорее всего, она никак не связана и с остальными смертями.

– А Даниэль? Кто убил его?

Алани снова качает головой.

– Не знаю, – говорит она понуро. – Я в тот вечер была в «Тики-Палмс», сидела в углу, помнишь? – Я киваю. – Я разговаривала с ним на следующий день после того, как погибла Люси. Он разыскал меня, когда его отпустили из медпункта.

– И что он сказал? – нетерпеливо спрашиваю я, ловя каждое слово.

– Он копался в телефоне и нашел видео с Люси, с вечеринки. Сказал, что выложил его по приколу, чтобы его подписчики посмотрели, что упускают, и похвастаться «чикулями», с которыми он тут знакомится.

Я поневоле улыбаюсь тому, как театрально Алани изображает Даниэля и – очень так себе – его акцент кокни.

– Но потом он сказал, что посмотрел то видео снова и понял, что это улика, которая связывает Люси с этой компанией экспатов. Он подумал, что можно попробовать их шантажировать, выбить признание. Сказал, что все устроит. А потом его убили. Еще один, кто сгинул на этом проклятом острове.

При этих словах глаза Алани вспыхивают: впервые я вижу, что она злится.

– Я не знаю наверняка, кто его убил, – продолжает она, – но это, должно быть, Грета или тот, кто ее покрывает. Но это точно кто-то из них.

Я жду, пока все, что она рассказала, уложится в голове, и мысленно переставляю кусочки истории. Но кое-что до сих пор не сходится.

– Но зачем Люси было заселяться под вымышленным именем и писать в анкете, что она из Австралии? И что насчет тебя? Почему нигде нет информации о том, что ты тоже живешь в отеле? – После всего, через что прошла эта девушка, мне неудобно учинять ей допрос, но нужно убедиться, что она говорит правду.

– Думаю, мы слишком увлеклись, – говорит Алани робко. – Хотели исключить любые риски. Люси не хотела, чтобы кто-то на острове догадался, что она родственница Джасинты, так что она решила использовать девичью фамилию матери и притвориться, что она из другой страны. На ресепшене она соврала, что потеряла паспорт, чтобы они не стали сверять данные. Люси записалась на курс дайвинга и ей дали номер бесплатно, и, если бы в отеле узнали, что я тоже здесь живу, меня заставили бы тоже оплатить курс или снять номер. Но, понимаешь, – она пожимает плечами, – у нас не было лишних денег.

– А почему у вас были такие телефоны? – спрашиваю я, вспомнив старенькую «Нокиа» Люси и смс, которые ей писала Алани.

– Люси связь оплачивали родители, – сказала Алани. – Если бы они увидели, что включился роуминг, они бы догадались, что мы задумали, и прилетели бы сюда первым же рейсом. Так что еще перед поездкой мы купили в Новой Зеландии старые мобильники. И заранее купили пакеты минут для звонков за границей, чтобы использовать здесь. Я не знаю, куда делся телефон Люси после того, как она… – Алани замолкает, как будто не может заставить себя произнести нужное слово. – Я искала его на пляже, даже звонила тысячу раз, но всегда попадала на голосовую почту. Видимо, он выключился. – Она запинается, глаза застилает тревога. – Но вчера мне кто-то звонил. Кто – не знаю.

– Это была я, – говорю я, вспомнив, как беспрестанно набирала этот номер после того, как вчера вечером нашла телефон Люси.

И вдруг все, кажется, обретает смысл, все разрозненные кусочки паззла складываются.

– Так что было после «Полнолуние-пати»? Почему ты просто не обратилась в посольство Новой Зеландии?

Алани сглатывает.

– Когда я увидела, что они сделали, как легко избавились от тела Люси, я поняла, что они опасны. Я не знала, в курсе ли они, что я здесь, но не могла рисковать. И еще я знала, что от полиции толку не будет. Я это поняла по тому, как они расследовали гибель Джасинты. Я думала позвонить в посольство, но даже если бы они начали расследование, это было бы мое слово против слов этих экспатов и полиции. Я не знала, кому довериться. Лучше исчезнуть и сообщить о гибели Люси после того, как я покину остров. Так безопаснее.

Я киваю. Девчонки оставили после себя целый шлейф лжи, и он повредил бы любой, даже самой правдивой версии, которую попыталась бы рассказать Алани.