Погружение в пламя

— Благородство, это тебе не абсолют. В некоторых ситуациях оно уместно, в некоторых — нет. Встреча с ворами — это риск. И там место благородства занимает отвага, смекалка, что там может быть ещё… Не знаю, не сталкивался с бандитами. В любом случае, когда ты кого-то бьёшь — это уже не благородно, даже если ты защищаешь слабого.

— Женщину насилуют, я подбегаю, начинаю бить насильников — это не благородно? Другой на моём месте, мог бы просто струсить! — Эрик развернулся к эльфу, приняв вызов. Их беседу уже слышали зрители на соседних местах.

— Ты сам ответил. Это смелый поступок.

— То есть, спасти женщину от насильника — это не благородно?

— Нет. — Фил оставался бесстрастен и от души наслаждался вскипающим видом друга. — Это нормально. Так должен сделать каждый. Убежать — низко. Ты не те примеры приводишь. Есть ситуации, где ты обязан что-то предпринять: спасти кого-то, например. Но бывают ситуации, где это необязательно, если ты этого не сделаешь, то никто не погибнет, но кому-то будет лучше. Спасти женщину из лап насильника — норма. Уступить дорогу слабому на глазах тех, кто слабых презирает — благородство. Надеюсь, ты понял, о чём я.

— Это всё ваше эльфийское воспитание… — развёл руками Эрик, не зная, что возразить.

— Возможно. А человек любит облагораживать нормальные действия, это его скрашивает. У эльфов заведено не так, и пословицы, каждый придумывает для себя сам, жизнь-то разная у всех.

— Ловис, а ты что думаешь? — Эрик потрепал шакрийца за рукав.

— А? О чём речь? — увлечённый выглядыванием знакомых и ожиданием заплыва, Ловис совершенно не слушал друзей.

— Пф-ф… — Фил отвернулся.

— Когда начнётся уже гонка-то, — Эрик сместил внимание от эльфа к реке.

Гребцы, широкоплечие мужики, сред которых были даже гномы, рассредоточились по мостику, каждый у своей лодки. С сидячих мест разглядеть лица не было видно, но фанаты, сделавшие ставки, наверняка могли точно отличить одного гребца от другого, а также назвать имена и шансы на успех. Толпа внизу загудела в предвкушении грандиозной гонки. Тем более, что в этом году соревноваться приехали гребцы из соседних городов-фортов

Ещё минуту Эрик увлечённо следил за приготовлениями к старту, но в один миг, внимание парня переключилось на место, располагавшееся так же далеко от реки, как и он сам. Приврав друзьям о том, что чуть ниже сидит старый знакомый, Эрик спустился на два ряда ниже, туда, где заприметил подозрительный силуэт. Тёмно-русые волосы, убранные в хвост, вместе с простецкой серой рубашкой восстановили в памяти образ уже подзабытого Карлоса, первого встреченного живого существа в Новых Ветрах. Шестое чувство бубнило, что ошибки быть не может, уж слишком похож тот, кто сидел в зрительном ряду на образ из памяти.

Эрик до сих пор корил себя за то, что не заметил подвоха в день их знакомства. Карлос как специально ждал его у входа. Или какого-нибудь другого простачка, но попался именно Эрик. История про родственников, опоздавших к открытию рынка, звучала тогда убедительно. Хотелось просто врезать себе за собственную простоту.

Эрик уверенно раздвигал руками гномьи плечищи, человеческие спины, эльфийские руки, пока пробирался к ряду, где сидел возможный Карлос. Некоторые негодовали наглостью Эрика, некоторые не замечали, увлечённо следя за гребцами, уже рассаживающимися по лодкам. Но Эрик, невзирая на крики и молчаливое нежелание его пропускать, лез вперёд.

Протолкнувшись к нужному ряду, до отвала забитому гомонящими зрителями, Эрик смерил взглядом профиль искомого молодого человека, сидящего ближе к центру. Это был Карлос. Хитрец увлечённо переговаривался с барышней эльфийской наружности. Эрик ощутил в себе пьянящую наглость. Возможность повелевать чужой судьбой. Наверное, подобное испытывает человек, сидящий в засаде и следящий за жертвой, спешащей по важным делам и даже не помышляющей о том, что её жизнь больше ей не принадлежит.

Жертва расположилась в середине ряда, а со стороны Эрика проход перегораживали трое бандитского вида гномов — лезть через них означало неминуемую порчу собственного здоровья.

— Карлос! Дружище! Эй! — придав лицу дурашливо счастливое лицо, закричал Эрик.

Парень повернулся не сразу, ещё пару мгновений он размышлял над чем-то, но потом соизволил отвлечься от девушки и покоситься в сторону кричащего.

«Ну, всё понятно, — сделал вывод Эрик. — Имя, скорее всего, выдуманное.»

— Ты чего, не узнал меня?! — прямо в ухо крайнему гному прокричал Эрик. — Это ж я, Эрик, помнишь?

— Хорош те орать! — прохрипел скукожившийся гном. — Давай пролазь куды надо, там и надрывайся.

— От души, — поклонился Эрик, прижав ладонь к сердцу, и полез через гномов.

Карлос разглядел, наконец, рыжего мальчишку, пробирающегося прямиком к нему, завертел головой в поисках пути к отступлению, но быстро понял, что не сможет пробиться на волю через редуты тел. Поняв, что отступать некуда, он изобразил на лице улыбку, какой встречают добрых приятелей.