Погружение в Солнце

Затем из динамиков полилась резкая, отрывистая обезьянья речь.

«Мои скачущие по деревьям соплеменнички рехнутся от радости! Первый одиночный спуск в солнечные глубины! Тарзан сдох бы от зависти!» – один из датчиков зафиксировал смех, который вскоре оборвался. Последнее, что они услышали, скорее напоминало всхлип.

Джейкоб вздрогнул.

– Вы хотите сказать, что он отправился туда совсем один?

– Я думала, вы в курсе! – удивилась де Сильва. – Теперь при погружениях всем заправляет автоматика. Только компьютер способен среагировать достаточно оперативно и отрегулировать силовое поле, пока турбулентность не раздавила пассажира в лепешку. У Джеффа было целых два стазис-генератора: один на борту, и один, снабженный квантовым усилителем, встроен в систему здесь, на Меркурии. А от людей на борту все равно никакого толку, разве что подправить что-то по мелочи.

– Тогда зачем вообще было рисковать чьей-то жизнью?

– Идея принадлежит доктору Кеплеру, – ответила она, слегка ощетинившись. – Он хотел проверить, что заставляет Призраков удирать и провоцирует на угрожающие жесты: только мозговое излучение человека или и других рас тоже?

– На совещании нам об этом не рассказывали.

Она отбросила назад белокурую прядь.

– Да. В общем, в первые несколько раз, когда мы сталкивались с магнитоядными, ни одного пастуха при них не было замечено. Как только мы их наконец обнаружили, то решили понаблюдать издалека, чтобы выяснить, каковы их взаимоотношения с остальными существами. Когда же мы попытались приблизиться, пастухи поначалу просто сбегали. Но потом их поведение кардинальным образом изменилось. Пока большая часть стада удирала, один или двое пастухов изгибались дугой над поверхностью корабля, вне той зоны, которую регистрирует приборная панель, и подбирались к кораблю вплотную!

Джейкоб покачал головой.

– Я не совсем понимаю…

Де Сильва взглянула на ближайшую панель, но там ничего не изменилось. Единственными данными, поступившими с корабля Джеффа, были стандартные отчеты о ситуации на Солнце.

– Видите ли, Джейкоб, корабль – это плоская палуба, заключенная в почти идеально отражающую оболочку. В центре палубы находится еще одна сфера, поменьше, где сосредоточены генераторы гравитации и силового поля, а также стазис-генераторы. Регистрирующая аппаратура расположена по периметру палубы с «нижней» стороны, тогда как люди занимают «верхнюю», соответственно, и те и другие могут беспрепятственно наблюдать за любыми объектами, находящимися в поле зрения. Однако мы не рассчитывали, что кто-то намеренно станет избегать зоны, фиксируемой нашими камерами!

– Но если Призраки скрываются от вашего оборудования, зависнув сверху, почему бы вам просто не развернуть корабль? Вы же можете управлять гравитацией.

– Мы пытались. Они попросту испарялись! Или, хуже того, оставались над нами, как бы быстро мы ни разворачивались. Они зависали над головой! Именно тогда кое-кто из членов команды и начал замечать антропоморфные фигуры!

Внезапно в динамиках снова возник хриплый голос Джеффри:

– Ого, да тут целая свора овчарок разгоняет тороиды! Пойду-ка потреплю их по загривку! Милые песики!

Хелен пожала плечами.

– Джефф всегда был скептиком. Он ни разу не видел сквозь купол никаких призрачных фигур и вечно называл пастухов «овчарками», не замечая в их поведении ничего, что указывало бы на разумность.

Джейкоб усмехнулся. Высокомерное отношение супершимпанзе к собачьему племени – одно из самых комичных проявлений их навязчивой идеи «мы тоже как люди». Не исключено, что подобным способом они пытались побороть ревность к собакам: как-никак те стали лучшими друзьями человека задолго до обезьян. Многие шимпанзе держали собак в качестве домашних животных.

– Он назвал магнитоядных тороидами?

– Да, они похожи на огромные пончики. Вы бы и сами смогли на них полюбоваться на совещании… если бы нас не прервали. – Она с грустью покачала головой и опустила взгляд.

Джейкоб потоптался на месте.

– Наверняка это произошло мгновенно, и никто все равно не смог бы ничего поделать… – Он осекся, понимая, что утешения звучат глупо. Де Сильва коротко кивнула и снова обернулась к приборам, погрузившись в изучение показаний или только делая вид.

Слева, возле ограждения, разлегся на подушке Буббакуб. Держа в лапах электронную книгу, он сосредоточенно вчитывался в инопланетные письмена, столбцами мерцавшие на экране. При звуках голоса Джеффри пил оторвался от книги, прислушался и бросил загадочный взгляд на Пьера Ларока.

Глаза Ларока горели от воодушевления: не каждый день ему доводилось присутствовать при «историческом моменте». Время от времени он что-то взволнованно шептал в микрофон одолженной камеры.

– Осталось еще три минуты, – глухо сказала Хелен.

Примерно с минуту ничего не происходило. Затем на экране снова возникли крупные буквы:

«КАЖЕТСЯ, РЕБЯТА НАПРАВЛЯЮТСЯ КО МНЕ! ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ДВОЕ. ПЕРЕКЛЮЧАЮ КАМЕРЫ НА КРУПНЫЙ ПЛАН… ЭЙ! КОРАБЛЬ НАКРЕНИЛСЯ! СБОЙ В СИСТЕМЕ СЖАТИЯ ВРЕМЕНИ!!!»