Пояс неверности

— Как это не можете? — запыхтел Адам. — Это неслыханно! Каракуль убийца! Злостный убийца… или как там у вас таких называют?!

— Ви не верите нам? — поразился Хачатур, вытаращив глаза. — Нас два утверждают, что то бил Каракуль! Слушай, как можно?! Ми говорим правду.

— Но доказательств нет, поймите, — не сдавался Артем. — Ваши водители могли напиться, поссориться до драки, в которой и перебили друг друга. А Гоги сдвинул стрелки на Каракуля, чтобы не получить нагоняй. Видите, и так могло быть. Нам необходимо осмотреть место происшествия. (Молчание.) Хорошо, я опрошу ваших водителей.

Водители, каждый с порога, заявили следующее: не знаю, не помню. Все. Когда допрос закончился, Артем залился смехом:

— Нет, ребята, это паноптикум! Это… это какой-то маразм. Если расскажу бывшим сослуживцам, мне не поверят! Все врут бессовестным образом.

— Что ты ржешь? — проворчал Сева. — Они нас за последних шавок держат. Мы для них мусор…

— А мы и есть мусор, — сказал Руслан не то шутя, не то серьезно. — Так нас в народе называют. Мы же мусор разгребаем. А не хочешь слыть мусором…

— …найди бумаги Алекса и засади этих важных господ, тогда тебя, возможно, будут уважать, — подхватил Артем, но, подумав, сказал: — Или поставят обелиск на твоей могиле. Слушайте, ребята, а вы не заметили такую деталь: убийцей Алекса уже никто не интересуется. Его забыли. А ведь кто-то звонил мне, угрожал. И Хачик забыл об Алексе.

— Это было до исчезновения бумаг, — отмахнулся как от неинтересной темы Сева. — Алекса наверняка и грохнули из-за них, возможно, Хачик и Адам грохнули, а прикидываются святошами.

— Все может быть, — задумчиво произнес Артем. — Не удивлюсь, если завтра они навесят убийство Алекса на того же Каракуля.

— Что ты так за него переживаешь? — возмутился Сева.

— Не в переживаниях дело, — досадливо произнес Артем. — Есть четыре трупа, все дружно утверждают, что это дело рук Каракуля. А как и почему возникли трупы, никто толком не объясняет, к месту происшествия нас не подпускают…

— Ты веришь Хачику и Булькатому? — подивился Руслан. — Не такой дурак Каракуль, чтоб убить сразу четверых. А если убил, то причины были серьезные. Какие? Вот тут полный абзац. Мы лишены информации, а без нее ничего вычислить не сможем. Понятно только одно: действительно началась бойня. Булькатый и Хачик почему-то объединились. Шкалика и Тимохи с ними нет. Что это — раздел на два клана? Хотя и этого быть не может, потому что ни Хачик, ни Булькатый не позволят перевеса противоположной стороны. Но почему-то они сошлись.

— На все свет прольют лишь бумаги, — мечтательно произнес Артем. — Слушайте, а ведь еще никто не проявил заботу об Инне, значит, не знают. Как бы нам, но без нашего участия, поставить в известность глав могучих кучек, что под подозрением жена Алекса? Меня так и подмывало сегодня сказать, что она в СИЗО загорает.

— Через моего информатора тоже нельзя это делать, — сказал Руслан. — У этих гнид счетчик в голове работает безотказно, сразу вычислят.

— Да пустите по городу слух, он обязательно дойдет, — предложил Сева. — И вообще, чего волнуетесь? Кто-нибудь из наших барабанщиков все равно доложит им.

— А что, если бумаги у Каракуля? — неожиданно предположил Артем. — Потому и идет на него массированная атака.

— Мама дорогая! — исторг стон Сева и заходил по кабинету. — В таком случае объясни, зачем мы мотались в Краснодар и насильно приволокли сюда Инну?

— Да не мельтеши, сядь! — прикрикнул на него Артем. — Ничего, посидит. От этого еще никто не умирал. Черт, где же прячется Каракуль?

Первым проснулся Антоша. Ревниво убрал руку Каракуля, обнимавшую его маму. Тот застонал — мальчик потревожил больную руку, — но не проснулся. Антон спрыгнул на землю, сладко потянулся, поприветствовал Раджа и принялся собирать сухие ветки для костра. Проснулась Лия. Долго лежала, не понимая, где находится и с удивлением глядя на Каракуля и автомат. Эпизод за эпизодом восстанавливала в памяти. Лия поежилась, снова переживая ночной кошмар. «Ему-то зачем так рисковать? — думала. — Хачик жалованье повысил, а он теперь спит с автоматом. Почему?» Благодарность все же вытеснила неприязнь, и Лия несколько иначе взглянула на него, спасшего ее от Булькатого, крыс, подвала и пьяных мерзавцев. Она тихонько выскользнула из джипа, щурилась от солнца. Навстречу с громкими возгласами рванул Антошка, бросив хворост на землю. Лия обняла сына, целовала в макушку, в нос и щеки, ведь ночью не до того было:

— Тихо, Антоша, Каракуль спит. Мой родной! Как ты-то здесь очутился?

Он повел ее к костру, рассказал о своих приключениях, начиная от побега из дома Хачика. Вдвоем разожгли ветки, принесли воды из ручейка, здесь их повсюду течет множество. Одни, выбившись из-под земли, туда же и уходят, другие достигают моря. Поставив закопченный чайник на костер, Лия слушала сына, пересказывающего одно и то же по нескольку раз. Разумеется, Антон привирал, однако ее поражало, что мальчик вырос таким разумным и смелым, что Каракуль помог не только ей, но и сыну.