Пояс отчуждения

– Вы не забыли, что находитесь на военном объекте? – воззвал к их совести голос Доминика, который, как и все, наблюдал за их игрой в бинокль. – Ещё раз увижу – оба будете неделю драить полы в туалетах вместо уборщиц.

– Вот он – голос Судьбы, – прошептал или, лучше сказать, прошипел в свою рацию Эрнан. – Но драить сортиры наверняка более интересно, чем торчать на верхотуре с утра до полуночи. Здесь даже музыки нет.

– Один уборщик у нас уже есть, – сказал Доминик. – Мои поздравления.

– Спасибо, капрал.

– Две недели.

– Давайте три, зачем мелочиться?

– Да мне не жалко. Получай.

– Благодарю.

– Ещё желающие есть? – продолжил угрожать воспитательными мерами Доминик. – Или я сам назначу. Рэд, ты что притих?

– А что я, капрал?

– Вы с Эрнаном на пару занимались ерундой вопреки правилам и нарушили дисциплину. Будет несправедливо, если за ваше общее разгильдяйство отвечать будет только он.

– Но…

– Три недели, Рэд, – вынес свой вердикт куратор.

– Но…

– Три недели.

День тянулся бесконечно. Принимая вахту друг у друга, Ашантима и Рэд придумали свой ритуал – дважды обменивались хлопками у плеча и бедра, проходя мимо друг друга, так служба им двоим казалась хотя бы отчасти менее тягомотной. Остальные предпочитали коротать время, пересчитывая патроны в табельной винтовке или вырезая имена на внутренней стене наблюдательного гнезда. В шесть, сжалившись над ноющими от скуки новобранцами, Доминик сам инициировал игру в города, которая к семи плавно перетекла в галдёж по рациям и запрет на связь, последовавший из Пирамиды. Вечерело. Паёк был давно съеден, большинство новичков сидели на полу или глядели в бинокль на темнеющий горизонт, где в самой дали кое-где блестели огоньки наблюдательных постов Сектора 0.

– Как думаете, есть ли шанс, что Аврора была неправа и Щегол снесёт эту Стену до истечения столетнего периода? – спросила Ашантима в рацию.

– Не думаю, – ответил Рэд. – Ему тоже удобно держать город взаперти. Сама подумай. Пока Стена есть, город его и Вольски. Они здесь разве что не короли. Высосут Гёльдерлин, как устрицу, на их век хватит, а дальше хоть трава не расти.

– Но я же могу помечтать?

– Помечтать можешь.

Вдруг в рации послышался громкий треск и шум.

– Что это?

– Не знаю. Ты тоже слышала?

– Помехи?

– Ну, что у вас? – послышался раздражённый голос Доминика. – Кто уронил рацию?

– Помогите…

Доминик схватил планшет и набрал пароль базы данных. Шум шёл с рации Элоры.

– Элора, приём! Выйди на связь!

– Помогите… – послышался глухой всхлип.

Капрал выхватил бинокль и направил его в сторону башни «Эссегеред». Через пару секунд он откинул бинокль, схватил рацию и прокричал:

– Альфа! Альфа! У нас ЧП! Башня «Эссегеред»! Срочно пришлите вертолёт!

В бинокль он увидел, как Элора, вцепившись в перила, сжимала рукой шею. Между её пальцев брызгала кровь.

– Что случилось? Кто стрелял?

Сигналы с других вышек мгновенно начали перебивать друг друга.

– Как стрелял?

– В нас стреляли?

– В кого стреляли?

– Мы что, под обстрелом?

– Святая Гуннильда!

Паника волной прокатилась по башням.

– Что с Элорой?

Когда Доминик добежал с башни «Киран» до «Эссегереда», Элора уже сидела на полу, забившись в дальний угол, и всё ещё держалась за горло. Из простреленной шеи пульсировали струи крови, заливая её дрожащие руки и одежду багровыми брызгами. Подоспела Айла. Сама не понимая зачем, она опустилась рядом с Элорой на колени и прижала свою ледяную руку к её ране в попытке остановить кровотечение.

– Она задыхается!..

Элора попыталась вздохнуть, но закашлялась кровью, выплёвывая из лёгких остатки кислорода.

– Сестра!

Ингейр оттеснил Айлу и вместо неё зажал рану Элоры.

– Не бросай меня, – зашептал он дрожащим голосом, пытаясь прижать свои пальцы к дыре на скользкой от крови шее. – Не бросай меня! Ты не можешь!

Лицо Элоры посинело, она хрипела и всё время смотрела на брата, и этот взгляд, полный паники и боли, был самым страшным, что все присутствующие когда-либо видели. Агония разрасталась у всех на глазах, и, понимая неизбежное, Элора сжимала руку брата на своей шее, будто в ней было её спасение.

– Альфа-альфа-альфа, приём! – орал Доминик в рацию, пытаясь успокоить дыхание. – Где чёртов вертолёт?!

Он опустился рядом с жертвой обстрела и быстро осмотрел рану. Из небольшого отверстия, которое почти полностью перекрывали пальцы Ингейра, вырывались струи крови.

– Чёрт, – выругался куратор, понимая всю серьёзность ранения и его возможные последствия. – Её надо приподнять, так кровь не будет попадать в горло. Быстро, – приказал он и обратился к раненой. Элора была настолько бледна, что сквозь её кожу была видна сеть капилляров. – Мы сейчас тебя поднимем, ты должна будешь выплёвывать кровь. Ингейр закрыл твою рану. Всё будет в порядке. Не забывай дышать. Не спеши, иначе ты захлебнёшься.

Он помог Ингейру и Эрнану усадить её у стены.

– Не двигайся. Вертушка уже летит.