Пояс Перуна, или Витязь познания

Конечно, «матрице» они ничего сделать не смогут. Но зачем моему «последователю» сразу после «рождения» подобные помехи? Осады быть не должно, пусть кентавры уйдут и забудут о гнезде и обо мне.

В пару минут я «перепрограммировал» свой «макет», который должен был изображать меня.

Затем ускорил течение времени. Всё вокруг меня привычно застыло. Став невидимым, спустился на землю, кентавры выглядели застывшими статуями. Можно было сделать с ними что угодно.

Я не удержался и связал отдельные пряди волос хвостов тех, которые находились предельно близко друг к другу. А их вождю сунул под хвост пучок очень жгучей травы, неотличимо похожей на земную крапиву. Когда уходил, он даже не шевельнулся – действие её ещё не началось…

По тропинке продолжил путь вдоль стены, двигаясь с предельно возможной скоростью, пока не ощутил признаки перегрева организма, который не успевал выводить избытки тепла.

Посмотрел, кентавров было уже не видать. Вернулся в обычное течение времени.

Послал своё виртуальное око к полуконям-полулюдям, чтобы понаблюдать за ними. О, это было зрелище! Крапива под хвостом вождя оказала нужное действие на его чувствительные наружные части тела. Он заорал благим матом, глаза его полезли из орбит. Взвился на дыбы, бросил щит и помчался свирепым галопом в противоположную от меня сторону. Я понял, что он поспешает к реке, надеясь в её водах облегчить боль.

Связанные хвостами кентавры крутились, пытаясь освободиться, отчаянно голося и лягаясь.

Остальные ошалело глядели на них, не понимая причину возникшей суматохи.

Тут на арену выступил мой двойник: он высунулся сверху из гнезда, троекратно проорал непонятные для конелюдей слова «Слава великой России!», тем самым обратив на себя всеобщее внимание. Затем на виду кентавров его тело из человеческого трансформировалось в птичье – стало огромным ястребом. Он оглушительно захлопал крыльями, рванулся вперёд в воздух и понесся на бреющем полёте вниз, окропляя всех, кто оказывался под ним, липким и чрезвычайно смрадным помётом. Сделал несколько кругов, пометив практически всех, затем медленно полетел в сторону реки. Над рощей спикировал в кусты и в них рассыпался пылью. Дело своё он сделал, надобности в нём больше не было.

Я прокомментировал его полёт ироническими словами: «Видно птицу по помёту. По нему эти малые птичку и запомнят».

От души рассмеялся, вспомнив суматоху кентавров. Они займутся избавлением от зловонной смеси. Отмыть её крайне сложно. Уж я постарался, придумывая состав, ориентируясь на выделения земного скунса, добавив кой-какие ещё компоненты, чтобы сделать его более липким и стойким. Немало дней, а то и недель, они будут испускать это «амбре». Пожалеют, что связались со мной. Может быть, усвоят урок: не трогать чужаков, которые мирно проходят мимо. Не следует обижать даже одну пчелу, а то потом придётся иметь дело с целым роем…

Постепенно мои мысли переключились на каменную стену. Я уже шёл вдоль неё по второму кругу. Результат первого моего «хождения» известен. Нет смысла проделывать сие вторично. Нужно штурмовать стену.

Я задрал голову, посмотрел на её верх, который исчезал в проносившихся бело-серых плотных облаках и невольно присвистнул. Что же мне делать? Никаких вариантов преодоления преграды не находил…

Вспомнил о своём внутреннем глазе. Воспользовался им и внимательно просмотрел всю каменную стену до самого верха в пределах прямой видимости. Засомневался в возможности вскарабкаться по ней, выступов и трещин практически не нашёл.

Самый верх горы скрывался в облаках, а чуть ниже их парила птица, похожая на орла, только размером раза в два побольше.

Я с любопытством посмотрел, а что находится дальше?..

То, что казалось мне горным массивом, на самом деле было образованием колоссального кратера, возможно, кальдерой, имевшую правильную круглую форму. Сверху её накрывал купол, переливавшийся всеми цветами радуги, напомнив мне выдутый мыльный пузырь, который я видел в детстве… В памяти промелькнул ряд картинок.

В следующую секунду я понял, что они принадлежали вовсе не моему детству и не мне…

Осознание этого отключило внутреннее зрение. Слишком много из подсознания пришло новой информации, вспомнилось всё!.. Нет, не всё! Но очень многое. Потому-то память возвращалась ко мне постепенно, особенно часто в критических ситуациях, ибо была удалена или заблокирована определённого рода информация. Например, о личной жизни Алексея Лобина. Он послужил матрицей для моего создания, я являлся почти точной его копией, лишь с усечённой памятью. Не успел я огорчиться этому факту, как осознал, что мой творец дал мне и многое такое, что было не под силу моему эталону…

А сотворил меня гиссл по образу и подобию Алексея Лобина…

Явились новые образы, новая информация. О своём творце я познал немного и в самом общем виде. Мой прототип считал его всемогущим существом, или почти всемогущим. Да, таковыми были гисслы – почти богами. По сравнению с людьми, конечно…

Я избран орудием борьбы с владыками Тартара – того сумрачного мира, в котором находился. Это было моей миссией. К ним я и направлялся.