Пояс жизни

Философ Безликов не стал спорить. Он тихо опустился на портфель и скорбно уставился в воду. Да, жизнь не удалась, увы - не удалась. Он сам виноват и все должен снести безропотно. Даже недоверие этих мальчишек Виктора и ухмыляющегося Крестовина. Ничего не поделаешь. Но грустно, грустно было на душе у Безликова.

Один фонарь почему-то погас. Шатков вытащил его, закинул провод себе на плечо, так что фонарь повис у него на груди, и снова включил свет... А к лодке приближалось какое-то странное животное, широкое и плоское, похожее на ската...

Шатков облизал пересохшие от волнения губы.

- Бесподобно, - прошептал он. - Бес... А-ай!

Черная скользкая плеть с размаху ударила астрозоолога по плечу и опрокинула навзничь. Нападение произошло так неожиданно, что в первое мгновение все растерялись, а философ Безликов отскочил в сторону, с непостижимой ловкостью подхватив портфель. Еще мгновение - и Шатков очутился бы за бортом, но Виктор успел схватить его за ноги. Лодка резко накренилась. Что-то холодное и скользкое коснулось руки Виктора. Он инстинктивно отпрянул и едва не выпустил ноги Шаткова. В ту же секунду в воду шлепнулось что-то очень тяжелое, и неслыханный вопль потряс планету: "философ" в панике уронил портфель в океан. Ни Виктор, ни Денни Уилкинс не успели еще отреагировать на это чрезвычайное происшествие, а Безликов уже бросился вниз головой в воду. Он камнем пошел ко дну и, наверное, догнал бы тонущий портфель, но темная тень метнулась ему наперерез, и огромная рыба мимоходом заглотнула портфель, как песчинку. А на лодке продолжалась отчаянная борьба, и трое людей видели совсем рядом в черной воде два круглых зеленоватых глаза. Денни Уилкинс с силой всадил в них острогу. На этот раз глаза не погасли, хотя острога вонзилась во что-то мягкое и конец ее остался над водой.

- Нож! - крикнул Виктор. - Режь!

Уже три плети, гибкие и круглые, как змеи, схватили Шаткова за грудь, там, где висел фонарь, и тянули под воду. Шатков вырывался, иногда хрипло вскрикивая, но чудовище одолевало, и голова астрозоолога погрузилась в воду. Денни Уилкинс не промахнулся - вот когда пригодилось его умение владеть любым оружием! - и с одного удара перерезал плеть. Виктор тоже дотянулся до ножа и отрезал вторую. Но еще две плети стремительно вылетели из воды и упали на фонарь. Шаткову удалось на секунду приподнять голову, но она тотчас снова опустилась в воду; если бы не маска, он давно бы захлебнулся. Одна из плетей обвилась вокруг шеи астрозоолога, и это закончилось бы трагически, если бы Денни Уилкинс вовремя не перерезал ее. Еще две плети упали рядом с фонарем. Виктору показалось, что вместо одной отрезанной каждый раз появляются две новые. И вдруг он все понял.

- Фонарь! - закричал Виктор. - Гаси фонарь!

И в самом деле, как только погас свет - чудовище отпустило Шаткова. Все уцелевшие плети исчезли так же внезапно, как появились. Лодка выпрямилась, и Виктор втащил в нее Шаткова.

Придушенный, перепуганный астрозоолог сидел на дне лодки и крутил головой.

- Свет, - сказал Виктор. - Это свет его привлек. Вот так история!

- Ну, не только свет - оно же могло схватить фонарь и под водою, теперь, когда опасность миновала, Денни Уилкинс склонен был поиронизировать. - Это товарищ Шатков произвел на него неотразимое впечатление!

- А ведь это был спрут, - заключил Виктор. - Самый настоящий спрут. Так ведь?

- Не знаю, - честно признался астрозоолог. - Не разглядел.

- Надо было хватать его и тащить! Упустить такого спрута! И где? - на Венере!

- Отстаньте! - взмолился астрозоолог; он массировал шею - ее все-таки сильно помяло.

Денни Уилкинс расхохотался, Виктор тоже засмеялся - громко, раскатисто.

И вдруг где-то поблизости послышалось глухое всхлипывание. Все оглянулись, увидели рядом с лодкой что-то темное, шевелящееся и только тут заметили, что Безликов исчез. Да, в воде, держась за борт лодки, горько рыдал "философ" Безликов, он рыдал безутешно и даже не делал попыток влезть в лодку - пришлось его втаскивать.

- Что с вами? - допытывались у Безликова товарищи. - Что случилось?

- Ничего, - всхлипывая, отмахнулся Безликов. И в самом деле, как могли постигнуть они всю глубину его трагедии?

- А где портфель? - спохватился Виктор. - Неужели утонул?

- По'тфель 'ыба съела, - едва выговорил философ.

- Какая рыба? - изумился астрозоолог Шатков.

- Панци'ная, должно-ик! быть.

- Зачем ей портфель? - еще больше изумился астрозоолог.

В самом деле, велико, наверное, было разочарование глупой панцирной рыбы, проглотившей портфель Безликова, но кому не приходилось расплачиваться за опрометчивые поступки!

- И вы из-за портфеля так убиваетесь? - успокаивал Виктор. - Другой сделаем!

- П'и чем-ик! тут по'тфель? - скорбно возразил "философ". - Ни п'и чем он тут! Я и так-ик! все помню.

- Ну и хорошо, успокойтесь. Ведь вас рыба не тронула.

- Меня! Меня ни одна 'ыба не т'онет! Не об'ащайте лучше на меня-ик! внимания. Я посижу в сто'онке.

Так никто и не понял, что потерял Безликов не портфель, что потерял он прежнюю опору в жизни, а новую легко ли найти?