Поиграй со мной

— Не знаю. Наверное, я подумала, что ты уехал домой и, возможно, забыл обо мне. — Ее лицо вспыхивает, и она машет рукой в воздухе. — Глупая.

Я еще не совсем разобрался почему, но слова Дженни вызывают у меня в груди боль, которой раньше не было. Она — загадка, эта смелая, уверенная в себе женщина, которая отказывается вступать в отношения, но при этом всегда, кажется, ждет подвоха. Она будто ожидает, что в любой момент я уйду, как будто эти отношения ценны для меня не так, как для нее.

— Разве мы уже не говорили о том, что я по тебе очень скучаю?

Дженни перекидывает косу через плечо.

— Так и есть. Ты без меня не выживешь.

Я хихикаю, растягиваясь на маленькой кровати и закидывая руку за голову.

— Прости, я пропустил твой звонок прошлой ночью. Я съел так много лобстера, что вырубился в девять и проспал четырнадцать часов подряд. Ты подумала, что я игнорирую тебя?

Она подтягивает колени к груди, виновато улыбается. Ее зубы прикусывают нижнюю губу. Наконец, она набирается смелости сказать то, что хочет.

— Сделаешь мне одолжение? Когда ты захочешь прекратить это, например, если ты встретишь кого-то и захочешь переспать, начать встречаться или что-то в этом роде, ты прекратишь наши отношения до того, как с этим человеком что-нибудь случится? Я не хочу чувствовать себя глупо или что-то типа того.

Ее вопрос застает меня врасплох, но я удивляюсь каждый раз, когда она показывает мне свою уязвимость. Раньше она говорила, что хотела бы заглянуть в мою голову, но в последнее время я обнаруживаю, что хотел бы заглянуть в ее.

— «Закрытые» отношения, помнишь? Больше никого не будет.

Дженни закатывает глаза.

— Гаррет, ты богатый профессиональный хоккеист. И ты чертовски горяч. Ты постоянно встречаешься с девушками.

— Конечно, и если они замечают только это, то они не для меня.

Стыд исказил ее тонкие черты.

— Я не имела в виду… Я знаю, что в тебе есть нечто большее, Гаррет.

— Я не хочу, чтобы ты сомневалась в нас. Да, я встречаюсь со многими девушками, и, по общему признанию, я мог бы заниматься этим с любой из них. Но есть причина, по которой я делаю это с тобой. Ты мне нравишься, Дженни. Ты веселая и с тобой я улыбаюсь. Мне нравится командовать тобой в спальне, а тебе нравится командовать мной в остальное время. Мы совместимы, и между нами невероятная химия, вот почему я думаю, что наши отношения сработают. Вдобавок ко всему, ты быстро поднимаешься на вершину списка моих лучших друзей.

Ее носик мило морщится.

— Ты просто мне льстишь.

Что неправда. Не знаю, когда она стала моим самым любимым человеком, но это так. Ловлю себя на том, что думаю о ней, когда гуляю с ребятами после игры или разминаюсь на льду. Я пишу ей без всякой причины, просто мне нравится с ней разговаривать.

Мне весело дома, я встречаюсь со старыми друзьями, провожу Рождество со своей семьей, но я не могу дождаться, когда вернусь домой, и проведу вечер, напоминая Дженни, как мне нравится ее компания. Потому что по какой-то долбаной причине, я думаю, она может считать себя подружкой-на-одну-ночь.

— К тому же, наши снеговики на моей елке выглядят рядом друг с другом просто бомбически.

Дженни смеется, и затянувшееся напряжение рассеивается, ее плечи опускаются, когда она оживленно рассказывает о концерте, на который Картер пригласил всех после.

У меня два часа ночи, а у нее десять вечера. Я спрашиваю Дженни:

— Если бы ты могла проснуться завтра и получить на Рождество то, чего ты больше всего хочешь, что бы это было? — Я жалею о сказанном, как только слова слетают с моих губ, и еще больше жалею, когда взгляд Дженни вспыхивает, свет в ее глазах тускнеет.

Я знаю ответ. Это то, чего хочет любой человек, который потерял кого-то особенного.

Больше времени. Еще одно объятие. Прощание, которого не было.

Дженни тянется к невидимому медальону, который должен висеть у нее на шее.

— Принцесса Жвачку. Это глупо, я знаю. Это всего лишь мягкая игрушка, просто ожерелье. Я не могу вернуть своего папу, но… по крайней мере, я могу носить его с собой.

Затем она удивляет меня широкой и ослепительной улыбкой. В ее глазах глубокая грусть, но она улыбается самой ослепительной улыбкой, которую я когда-либо видел.

— Ты когда-нибудь смотрел «Ловушку для родителей»? Это был мой любимый фильм в детстве. У Энни и ее дворецкого было тайное рукопожатие. Это было суперсложное, необычное рукопожатие. Мы с папой часами изучали его. Мы делали это каждый день. Каждый божий день. Перед тем, как он уходил на работу, перед тем, как укладывал меня спать. — Она задумчиво улыбается. — Думаю, если бы я могла получить что-нибудь, что-нибудь, что было бы на самом деле возможно… это была возможность сделать это рукопожатие. — Она машет рукой в воздухе. — Чего бы хотел ты?

Мои мысли возвращаются к сегодняшнему вечеру, к тому, какой единой была моя семья, когда мы вместе сидели на диване и смеялись, просто… были рядом, счастливые и беззаботные. Поэтому именно это я и говорю Дженни.

Когда я заканчиваю, она спрашивает: