Поймай меня, если сможешь

– Что ж, определенно похоже, что вы вероятный кандидат на один из наших постов, доктор Адамс, – проникнувшись энтузиазмом, провозгласил доктор Граймз. – Почему бы вам не наведаться ко мне в кабинет завтра утром, чтобы мы могли об этом потолковать?

– С радостью, доктор Граймз. Но поскольку я в Юте совершенный чужак, не подскажете ли, какие документы мне нужны, чтобы претендовать на должность в вашем колледже?

– О, вообще-то вкладыша из Колумбийского университета вполне достаточно. Конечно, если вы сможете получить пару рекомендательных писем из Городского колледжа Нью-Йорка, это будет замечательно.

– Нет проблем. Конечно, мне придется выписать и вкладыш, и рекомендации. Как ни крути, я приехал сюда совершенно неподготовленным, потому что даже не помышлял о временной преподавательской должности, пока не увидел статью.

– Понимаю, доктор Адамс, – согласился доктор Граймз. – До встречи завтра утром.

Хотя мое представление о себе как о преступнике мало-помалу размывалось и тускнело, о реабилитации я даже не помышлял.

В тот же день я написал в Колумбийский университет, запросив полный каталог и все уместные брошюры о школе. Также накатал письмо архивариусу колледжа, заявив, что я выпускник университета Юты, подыскивающий преподавательскую должность в Нью-Йорке, предпочтительно по социологии. А перед отправкой посланий абонировал почтовый ящик в местном почтовом отделении.

Встреча с деканом Граймзом прошла как по маслу. Похоже, я с порога произвел на него благоприятное впечатление, и бо́льшую часть времени, включая и неспешную интерлюдию в виде ланча в факультетском клубе, мы провели за обсуждением моей «карьеры» пилота. Доктор Граймз, как и многие представители сидячих профессий, имел весьма романтическое представление о пилотах гражданской авиации и алкал подтверждения своих волнующих иллюзий. У меня в запасе имелось более чем достаточно баек, дабы насытить его аппетит до чужих приключений.

– Ничуть не сомневаюсь, что мы сможем воспользоваться вашими услугами этим летом, доктор Адамс, – сказал он при расставании. – Лично я буду ждать вашего пребывания в кампусе с нетерпением.

Материалы, запрошенные из Колумбийского университета и Городского колледжа Нью-Йорка, прибыли в течение недели, и я съездил в Солт-Лейк-Сити, чтобы приобрести все необходимое для моей текущей фабрикации. Мой законченный «вкладыш» был произведением искусства. В нем значился средний балл 3,7 и указывалась тема докторской диссертации «Социологическое влияние авиации на сельское население Северной Америки». Как я и предполагал, ответ от архивариуса поступил на официальном бланке колледжа. Я отрезал от него шапку и с помощью скотча и высококачественной гербовой бумаги создал чудесное факсимиле бланка колледжа. Обрезав его до стандартного формата бумаги для машинописи, я написал себе два рекомендательных письма – одно от архивариуса, а второе от главы кафедры социологии.

В обоих письмах я постарался не перегнуть палку. Они лишь упоминали, что я был преподавателем социологии в Городском колледже Нью-Йорка в течение 1961–1962 годов, что аттестационная комиссия факультета выставила мне весьма пристойные оценки и что я уволился по собственному желанию, чтобы поступить в гражданскую авиацию в качестве пилота. Потом отвез письма в мини-типографию в Солт-Лейк-Сити, где заказал по дюжине экземпляров каждого, сказав типографу, что подаю заявления в ряд университетов с целью найти пост преподавателя, и потому мне нужны запасные копии на гербовой бумаге. Очевидно, в моей просьбе не было ничего необычного, потому что он исполнил заказ, не вдаваясь в подробности.

В Сьерре собиралась гроза, но она была сущим пустяком по сравнению с ураганом преступлений, который я вскоре сотворил собственноручно.

Когда я отдал документы доктору Граймзу, он проглядел их лишь мельком. Представил меня заместителю заведующего кафедрой социологии доктору Уилбуру Вандерхоффу, который тоже лишь бросил на них взгляд, прежде чем отдать в отдел кадров факультета для приобщения к личному делу. Не прошло и часа, как меня наняли преподавать в течение двух шестинедельных летних семестров, положив жалованье в 1600 долларов за каждый. Меня подрядили читать девяностаминутный вводный курс утром три дня в неделю и девяностаминутную лекцию для второкурсников днем, дважды в неделю. Доктор Вандерхофф предоставил мне два учебника, на которые надо опираться при подаче материала, а также журналы посещаемости.

– Если вам понадобится что-нибудь еще, то, скорее всего, вы найдете это в книжном магазине. У них есть стандартные бланки требований, – сообщил доктор Вандерхофф и широко улыбнулся. – Я рад, что вы молоды и энергичны. Наши летние группы социологии обычно переполнены, и свою зарплату вы отработаете с лихвой.