Поймай мне птицу Феникс

Баллард потерял терпение, и я получил удар ребром ладони по лицу; мне нужно было время, чтобы прийти в себя, как гонщику, сорвавшему первый поворот, требуются секунды, чтобы выровнять свой гоночный автомобиль перед вторым, более опасным поворотом, – так и мне нужно было время прийти в себя, и я не оказал никакого сопротивления, когда Баллард схватил меня спереди за пиджак и вытряхнул из кресла. Я даже помогал ему, следуя за пиджаком и не натягивая его. Потому-то очень быстро поднялся из кресла с согнутым и приподнятым правым коленом. Оно попало Балларду в пах, и тот застонал от боли, взяв тайм-аут, – роскошь, которую не мог себе тогда позволить, поскольку это дало мне шанс обрушить ребро своей ладони на его кадык. Глаза его вылезли из орбит – ведь я перекрыл доступ воздуха в его легкие, и Баллард выпустил мой пиджак, поскольку руки его рванулись к горлу. Я тут же обеими руками схватился за его рубашку и притянул снова к своему согнутому колену. Он, полагаю, снова застонал бы, если бы в этот момент у него были на то силы. Затем, удерживая Балларда за рубашку обеими руками, я подтолкнул его и усадил спиной на колени Донавана.

Едва сотни фунтов живого веса Балларда обрушились на колени Билла, он издал испуганный рык. Затем кресло накренилось назад и выбросило их обоих бесформенной грудой на пол. «Магнум» вылетел из руки Донавана и услужливо приземлился на пол в нескольких футах от меня. Я подобрал его и увидел, что Лора Донаван пристально смотрит на меня с оценивающей улыбкой.

– Ничего нет интересней доброй потасовки, – радостно заявила она. – По тому, как круто вел себя этот Баллард, я подумала, что он и в самом деле опасный парень. Но за какие-то шестьдесят секунд ты сделал из него паршивого безработного!

К тому времени ее братцу удалось с трудом встать на ноги и поднять перевернутое кресло. Баллард тоже сделал героическую попытку подняться: ему даже удалось привстать на одно колено. Но тут же его лицо исказилось от приступа боли, и он, перевернувшись на бок, рухнул на пол. Донаван бросил на него взгляд, полный отвращения, затем с силой потянул себя за бакенбарды в форме бараньих отбивных и задумчиво пнул Балларда ботинком под ребра.

– Мерзкий дилетантишка! – прорычал он.

– Ваша сестра отвезет нас назад в город. – Я направил «магнум» в его кругленькое брюшко. – Есть возражения?

Билл пожал плечами:

– Дьявол, нет! Нет, пока ты тычешь в меня эту кровавую гаубицу, Дэнни-бой!

– Я хочу убедить тебя, что говорил чистую правду обо всем, что случилось сегодня днем! – заорал я.

– Вот именно в данный момент, старик, я верю каждому твоему слову, – сказал Донаван со своей хищной улыбкой.

Я решил, что напрасно трачу время, пытаясь убедить его. Да, в конце концов, какое мне дело – поверил он или нет.

– Ладно, пошли, – сказал я брюнетке.

В замок снаружи был вставлен ключ, и я повернул его, едва мы вышли из кабинета в коридор. Затем мы вернулись в гостиную и обнаружили Шэрон, тихонько похрапывающую не подобающим леди образом – с задранной до бедер юбкой. Пустой стакан на полу безмолвно свидетельствовал о причине ее неожиданного утомления. Я попытался растолкать ее, но через тридцать секунд понял, что напрасно трачу время. Я кое-как взвалил ее себе на плечо, отволок к машине и запихал на заднее сиденье. Сам забрался на переднее – рядом с Лорой Донаван.

Обратный путь был таким же ужасающим, от него волосы просто вставали дыбом. За десять минут до того, как мы прибыли в отель, Шэрон пришла в себя настолько, чтобы горько посетовать на судьбу – у нее ужасная головная боль, она умирает, и, в конце концов, что все это значит? Я растолковал ей, что все дело в выпивке, поэтому Донаван и предложил своей сестре отвезти нас домой. А встречу он назначит на другое время. Шэрон не возражала. Она прилипла к сиденью и тупо смотрела в окно.

Как только привратник открыл дверцу авто, Шэрон, заикаясь, объявила, что отправляется прямо в постель, и, шатаясь, пошла к ярко освещенному вестибюлю. Я махнул привратнику и повернулся к Лоре.

– Ну, – сказала она, насмешливо улыбаясь, – это был все же необычный вечер, Дэнни. Даже если развлечений оказалось не слишком много.

– Он еще не закончился, – сказал я ей. – Знаешь место под названием Ланкастер-Гейт?

– Конечно.

– Это частный пансион в переулке Арблмаль, – уточнил я.

– Думаешь, мы сможем его найти? Что еще за частный пансион? – пожала она плечами.

– Тот, где остановились Дин и Лонни, – сказал я. – Не думаю, что есть хоть капля надежды обнаружить там этих чертей, но пансион единственное известное мне место, откуда можно начинать поиски Анны Гейне.

Брови Лоры приподнялись на полдюйма.

– Ты мне снова лапшу на уши вешаешь?

– Нет, – сказал я, хотя и не очень понял насчет лапши.

– Перевожу: ты шутишь? – коротко пояснила она. – Я имею в виду поиски этой барышни Гейне.

– Зачем, черт побери, мне шутить? – спросил я.

– Ты прав. – Лора пожала плечами. – О’кей, Дэнни-бой. Следующая остановка Ланкастер-Гейт.