Пойманная

Аден думал о том же, ведь я чувствовала его, как себя. Отложив книги, он взволнованно посмотрел в мои глаза. Мы пытаемся потерять половину своей души. Это невозможно, глупо, саморазрушительно. Злой, жадный поцелуй ранил мои губы. Аден хотел скрыть страх потери, желание безраздельно мной обладать. Но разве можно что-то скрыть от того, кто читает твою душу?

Утолив неотложную жажду, мы вернулись к работе. Страницы мелькали под пальцами, мы не знали усталости. Не размыкая рук, поужинали, вместе приняли ванну. Долго целовались, гуляя в сумрачном проклятом лесу, вспоминали детство. Аден рассказывал об Аннисаре, о том, как дух меняет воплощения и растворяется в вулкане.

Потом мы долго и нежно занимались любовью, без стеснения, без ограничений. Как будто ожидали, что завтра наступит конец света, и сегодня нам можно все. Заснули, обнявшись, нам хватило одной подушки. Я с наслаждением ощущала на себе запах Адена и не допускала ни одной печальной мысли.

* * *

Дергаясь под склизким покрывалом холодного пота, я тщетно пыталась вырваться из каменных объятий Адена. Бешено стучащее сердце грозилось выпрыгнуть изо рта.

— Найя, Найя, что случилось!?

Борясь с клочьями сонных видений, я раздирала горло сухими рыданиями. Над головой висела ночь, до предела напичканная страхами.

— Я начала забывать! — Я истерически забилась в его руках, как будто движение может пробудить память.

— Что ты забыла??

— Во сне я пыталась вспомнить, сколько дней мы провели вместе, и не смогла.

— Найя, любимая, расслабься, повернись ко мне. — Поддавшись на "любимую", я попыталась немного расслабиться. — Тебе приснился кошмар. Я и сам не знаю, как долго мы живем в проклятом замке, мы же не следим за календарем. — Аден гладил меня по спине и целовал в волосы, как ребенка. — Давай вместе вспомним, что мы делали вчера…

Монотонный звук его голоса успокоил меня. Так и есть, мне приснился кошмар. Как можно считать дни, если они наполнены восхитительным счастьем? Почувствовав, что я расслабилась, Аден развернул меня лицом к себе и закутал в свои объятия.

— Шшш, ничего с нами не случится. Мы будем любить друг друга сказочной любовью, пока это не станет опасным. А потом мы вернемся к обычной жизни и всегда будем вспоминать эти дни, как великий дар богов. Интрига века. Счастье на краю пропасти. А пока что нам не о чем волноваться. Просто люби меня, Найя.

Никогда еще мужчина не говорил мне о любви, а у Адена все получилось так просто. Действительно, нет ничего прекраснее счастья на краю пропасти. Никаких условностей, стеснения. Можно говорить о любви сколько угодно. Клясться в вечной верности, казаться глупой, смешной. Лапочки-кисоньки-заяньки… все, что угодно.

Но начнем с самого простого и самого главного.

— Я люблю тебя, Аден.

— Я очень на это надеюсь. Было бы обидно, если бы моя любовь осталась неразделенной.

И он скользнул в мое привычное тепло, и, не разрывая объятий, мы задвигались во влажной тьме, догоняя друг друга на пути к вершине.

Синее утро, приправленное прищуром зимнего солнца, смело все мои страхи. Никогда еще я не чувствовала себя так прекрасно. Обостренные чувства, яркие желания, ясные мысли. Мы снова съездили в город, накупили еды, погуляли в парке. Чувствовали себя, как влюбленные дети, целуясь на качелях, в тени деревьев, на скамейках.

Нежась на робком зимнем солнце в руках любимого мужчины, я поняла: черной страсти не существует. Это сплошное вранье, придуманное, чтобы маги Новой земли не тратили драгоценное время на любовь. Настоящую любовь, от которой испаряются мысли и сгорает тело. Боги и Создатели сговорились, чтобы украсть наше счастье.

А потом мы вернулись домой и снова взялись за книги. Выискивали эксперименты со смертными магами, читали об их связях с ингидами, рисовали схемы, составляли списки, стараясь не ошибиться в расчетах.

И снова отправились спать, вместе, срастаясь телом и душой.

* * *

Богиня Ноэль ан Мар Криалли сидела на скамейке в городском парке и взволнованно следила за целующейся парой.

— Уже теряют бдительность, — прошептала она, постукивая ногтями по потрескавшейся краске. — Как, скажите мне, КАК они умудрились не заметить такие значительные изменения!

Взмах руки — и старая, сухая краска исчезает, а вместо нее появляется гладкая деревянная поверхность.

— Ух, как вы! — Перед Ноэль остановилась старушка, с изумлением разглядывая новую скамейку. — Волшебница, видно.

Не поворачиваясь, богиня щелкнула пальцами, и старушка, отвлеченно улыбаясь, направилась в другую сторону.

— Смертные почему-то думают, что магия может решить все проблемы. На самом деле, все наоборот. Зачастую магия — источник самых нерешаемых проблем.

С осуждением глядя на влюбленных, богиня вздохнула.

— Им, видите ли, захотелось победить черную страсть. Думают, что они умнее всех, что я не найду их в этом захолустье. Исчезли и повисли друг на друге, а мне за ними бегать и волноваться! — недовольно пробормотала Ноэль и исчезла, напоследок проследив, как обнявшаяся пара покидает парк.

* * *