Пойманная

— И правильно делаешь. Но я могу тебя успокоить.

— Попробуй.

— Из нас двоих я умру первым.

— Это, конечно, радует, но не очень.

Разговор не складывался. Аден слишком сильно сжимал мои пальцы, и нас слишком отвлекал тот факт, что несколько часов назад мы оба были мертвы.

— Тебе следует отдохнуть, Найя.

— Я не устала… — начала было я, но Аден пояснил:

— От своих мыслей и страхов.

— Я стараюсь от них отвлечься.

Сделав полный круг, мы вернулись ко входу в чернильный особняк. Как только мы войдем обратно, то потеряем эту неожиданную почти-близость.

— Завтра все станет, как прежде, Найя.

— Я знаю.

Сигорин сидел, уткнувшись в книгу. Он либо не заметил нас, либо не захотел замечать. Поднявшись на второй этаж, мы повернулись друг к другу. Головокружительное ожидание захватило и отсекло разум.

— У тебя сегодня свободный день, но, пожалуйста, переночуй в Весенней комнате, так как завтра рано утром мы отправимся к Тарху.

— Хорошо.

— Ступай, Найя.

Но Аден не отпустил мою руку.

— Кто эта женщина на портрете?

— Иди к себе, Найя.

— Хорошо.

Держусь за него. Чистая магия физического контакта не сравнится ни с чем. Кто отпустит первым?

— Иди.

— Иду.

Не двигаемся.

Зачарованы. Обездвижены. Я парю, не чувствую своего тела. Еще немного — и я совсем потеряюсь. Почему близость Адена имеет на меня такой странный эффект?

Мне следует уйти, спасти себя. Пытаюсь высвободить руку, но Аден сжимает пальцы.

— Отпусти меня! — Это неискренняя просьба, так как я не хочу уходить. Мне все равно, кем ему приходится эта визгливая фея. Мне вообще все равно. Я сама не своя, не знаю, почему. Взгляд Адена спеленал меня, обещая страсть, равной которой я еще не знала. Можно ли жаждать мужчину, который навлек на тебя смертельную опасность? Даже если он рискнул своей жизнью, чтобы тебя спасти.

Аден вынимает наши сплетенные руки из кармана и, пристально глядя мне в глаза, разгибает палец за пальцем, как будто приказывает себе отпустить меня. Взгляд притягивает меня, а рука отпускает.

— Скорого выздоровления, — чужим голосом желаю я.

— Хорошего отдыха, — откликается он.

Когда мы отступаем друг от друга, наша близость лопается с сухим треском.

Не оглядываясь, иду по коридору в направлении Весенней комнаты. Где-то хлопнула дверь, служанка выглянула наружу и тут же исчезла. Шаг, еще один. Кажется, что мое тело осталось рядом с Аденом. С трудом открываю дверь негостеприимной зеленой комнаты, тяжело опускаюсь на кровать. Кожа гудит, я теряю осознание момента, не помню себя. Следует испугаться, но я думаю только об Адене, подчиняюсь стихийному всплеску чувств.

Вскакиваю, распахиваю дверь и бегу обратно. Мне необходимо выяснить, что именно происходит между нами, что за притяжение искажает мои мысли и действия. Всхлипываю с облегчением — Аден спешит мне навстречу. И тут мы замираем, как будто наткнувшись на стену. Не хочется признавать свою слабость, неотложность чувств.

Два мгновения бешеного ожидания, а потом рывок. Мы сталкиваемся, смыкаемся. Замираем на долю секунды, привыкая к чужому теплу. Это мгновение делит мою жизнь на "до" и "после", и в "после" уже не будет забвения и спасения от мыслей об Адене. Его руки всегда будут на мне — отпечаток страсти, внушающей страх и безвозвратно меняющей будущее.

Почему именно Аден? Между нами клубится непонятная сила, которую не смогли разрушить даже злые, обидные слова, сказанные друг другу. Пальцы Адена путаются в моих волосах, царапая кожу и оставляя отпечаток на шее. Твердое тело давит на мое, мягкое, заворачивает в себя, заставляет признать его силу.

Мы столкнулись губами, зубами, языками, рывком и не боясь боли. Я еле держалась на цыпочках, подтянутая к нему, а в животе царил вакуум. Аден принял мой дрожащий язык, с бешеной скоростью скользя по гладкому небу, сглатывая меня, не отпуская. Мне не хватает сил вжиматься в его тело, хочется быть ближе, ближе, без одежды, вне кожи.

Наступая друг другу на ноги, мы вслепую движемся к его покоям. Вырвав рубашку из брюк, я бездумно шарю жадными ладонями по спине, царапая и с силой обхватывая его. Как пьяные, мы натыкаемся на стены, оседаем на пол, потом с трудом поднимаем друг друга, не размыкая бесстыжих объятий. Я не могу прервать поцелуй. Боюсь. А вдруг он опять даст мне время на размышления?

Наша страсть вскипает, делает каждое прикосновение особенным. Ничего удивительного, ведь ничто так не подогревает страсть, как загадки. А у нас их предостаточно. Не познанные друг другом, мы соскользнули с линий судьбы и остались вдвоем. Аден толкнул дверь в спальню и вцепился в мои плечи, обнажая их и гладя горячим взглядом. Я же сразу повернулась к портрету. Он исчез. Стоит ли об этом задуматься? Может быть, но не сейчас.

Мои руки скользят по напряженному животу, мышцы вздрагивают, дыхание Адена кажется нарочито размеренным, зубы скрипят. Сильные руки скользят по моей груди.

Две загадки, столкнувшиеся вне линий судьбы, пытают друг друга томительной негой. Аден сдается первым. Дергает за платье, и оно с треском падает к ногам. Положив ладони на грудь, Аден возвращает мне утраченное тепло.

— Не двигайся, Найя.