Пойманная Менасом

— Не его. Меня послал сюда другой человек. Очень-очень опасный, — настояла Ная. — Ты не захочешь быть здесь, когда он объявится.

— Мне больше некуда идти, дружочек, — в его здоровом глазу промелькнули сожаление и печаль.

Натти причинил ей ужасную боль, но она не могла избавиться от потребности быть к нему ближе. Он всегда был слабым и ведомым. Неудивительно, что в итоге оказался в плачевном положении.

— Ты можешь уйти со мной.

Казалось, Натти обдумал ее предложение, прежде чем покачать головой.

— Я не горю желанием следовать за тобой туда, куда ты уйдешь. Пойдем, — он медленно встал, подтягиваясь на прутьях решетки. — Мама хочет тебя видеть.

Не особо радуясь предстоящей семейной встрече, Ная никуда не спешила, постепенно поднимаясь на ноги. Заодно она сделала еще несколько глотков воды. Задрожав от холода, Ная заметила, что у нее отняли куртку и пистолет. Она подвигала лодыжкой и поняла, что кинжала тоже лишилась. Когда Натти открыл дверь камеры, Ная попятилась, чувствуя себя беззащитной.

— Ная, не заставляй меня применять силу, — он коснулся оружия в набедренной кобуре.

— Не заставлю, — с оглядкой на его нервозность, Ная не делала резких движений. Получить пулю от Натти не было в списке дел, которые ей хотелось сделать перед смертью. Плечом к плечу с ним она пошла по лабиринту коридоров, где ей в нос ударил запах топлива и химикатов. — Мы на старом заводе?

— Раньше здесь производили батарейки, — покосился на нее Натти, — пока не установили по всему городу новомодную систему для переработки солнечной энергии. Размер и расположение сделали завод идеальным укрытием. Кроме того, из-за токсичных испарений и свалки по соседству ни у кого не возникает желания бродить поблизости.

Ная старалась не думать, что токсичные испарения уже влияли и на нее. Она практически чувствовала, как умирал ее головной мозг.

Пройдя через ряд двойных дверей, они оказались в главном производственном помещении. Большая часть оборудования отсутствовала. Одну секцию обустроили под жилую площадь, другую — под небольшую столовую. Десятки грозных мужчин и женщин оставили свои дела и посмотрели на Наю.

Одна из стен была практически полностью заставлена ящиками. На них красовались печати правительства и этикетки, какие клеят на скоропортящиеся продукты. Ная тут же сопоставила факты. В Городе не было дефицита продовольствия, и харкосы не требовали особых поставок. Нет, какой-то коррумпированный ублюдок в правительстве продавал запасы Шестеркам.

— Очень выгодная сделка, — подметил Натти, окинув взглядом коробки от пола до потолка. — Мы получаем продукты по оптовым ценам. Мама продает их Отщепенцам в три или даже четыре раза дороже. Им отчаянно нужно продовольствие, и они готовы выложить любую сумму. Они даже обменивают еду на оружие. Ты бы видела, что они украли вчера вечером и привезли нам сегодня утром!

— Значит, вы получаете оружие и наличные, пока Отщепенцы устрашают людей Каликса, — пробормотала Ная.

— Ты всегда была сообразительной.

При звуке хриплого голоса матери у Наи перекувыркнулся желудок. На нее нахлынули детские воспоминания, в основном о боли и пролитых слезах. Медленно повернувшись, она встала лицом к лицу с женщиной, когда-то ее оставившей. Одетая как низкосортный генерал, ее мать притягивала взгляды всех присутствующих.

— Привет, мама.

Та не ответила, лишь обошла Наю кругом.

— А ты выросла симпатичнее, чем я ожидала. С генами твоего папаши я была уверена, что к настоящему времени ты превратишься в страхолюдину.

Ная убеждала себя пропустить оскорбление мимо ушей, но в итоге не сдержалась и указала на щеку своей матери.

— А шрам тебе идет. С ним ты выглядишь такой властной.

— Продолжай в том же духе, — предостерегла ее мать. — Я не забыла, как легко довести тебя до слез. И мой ремень все еще при мне.

— Я больше тебя не боюсь, — стиснула Ная зубы.

— А зря. Кто, по-твоему, управляет городом? Уж точно не правительство. Я, — указала на себя Амалли. — Я, моя команда и мое оружие.

— Ты, твоя команда и твое оружие нажили большие проблемы. Харкосы в курсе, что ты работаешь с подразделением Отщепенцев на Каликсе. И теперь они хотят вернуть то, что у них украли.

— Милая моя крошка, — лающе расхохоталась она, — они годами пытались загнать меня в угол. И до сих пор не преуспели.

— Я нашла тебя за половину дня, — огрызнулась Ная. — Ты не представляешь, какую боль они могут причинить, чтобы получить ответы. Им достаточно будет развязать язык одному из вас, и все твои планы накроются медным тазом.

— Пускай приходят, — возликовала ее мать. — Придется начать пораньше, чем планировалось, но мы готовы. Люди итак на грани бунта из-за беспорядков и нехватки продовольствия. Нужна всего лишь искра, чтобы народ восстал.

— И что? Ты бросишься снабжать оружием мирное население?

— Оружием и едой, — ее мать указала на ящики. — Простейший способ покорить сердца и умы — дать людям то, в чем они нуждаются.