Поймать невидимку

С десяток платьев – от вечерних до повседневных – красовались в самом центре кипы одежда, завлекая бирками фирм, которые я до сих пор видела только на подиумах. Три летних сарафана ярких цветов – все от Гуччи. Восемь модных, узких джинсов – каждые стоимостью от пятидесяти до ста тысяч рублей, судя по ценам на бирках. Именно их я должна была носить, пока не закончится вся эта афера со шпионажем – они не так привлекали внимание. Бессчетное количество блузок, кофточек и футболок – всех известных мне дорогих брендов – Фенди, Диор, Лакоста… Господи, чего там только не было! Невероятной красоты шарф от Гермеса струился цветастым шелком, его же молодежная сумочка кросс-бади пахла дорогой кожей и умоляла надеть ее прямо сейчас, хоть на голое тело.   

И это стилист еще по магазинам не бегала – принесла то, что лежало у нее в загашниках, благо моего размера оказалось у нее довольно много.

Ошалелая, я сидела посреди всего этого богатства и не понимала, как можно выбрать что-нибудь одно. А заодно недоумевала, когда из девчонки, плюющей на моду и одевающейся в секонд-хенде, я успела превратиться в матерую шмоточницу, млеющую от дорогих нарядов.

Уже хотела звать Богдана, чтобы хоть как-то помог мне определиться, но вовремя поняла, как глупо это будет выглядеть.

В конце концов не столько решилась, сколько захотела выйти из каюты королевой, поразить его так, чтобы челюсть отвисла и слюни потекли. Надела узкое, вишневого цвета платье – короткое, немного расклешенное книзу. Мне всегда шли яркие цвета холодного спектра, а вишневый среди них король. Из обуви выбрала черные, лакированные «Лабутены», сияющие новизной. Мокрые волосы уложила феном – не выравнивая, просто свободной волной. И на целых полчаса погрязла в косметичке, превращая себя в фотомодель на выданье.    

Сказать, что Богдану понравилось – значило ничего не сказать. Я в буквальном смысле произвела фурор. По-моему, он даже забыл, что надо спешить, хоть до этого уже три раза ломился ко мне в комнату, подгоняя меня и ругаясь. А, может, банально не узнал меня.

Постояв пару минут, он молча протянул руку и потрогал меня – будто хотел убедиться, что я реальная. Потом эту же руку поднял к моему лицу, погладил по щеке.

– Знаешь, я уже готов заказать Шубина какому-нибудь киллеру, чтобы ты уже сейчас могла официально быть моей.

– Не терпится похвастаться мной перед друзьями? – улыбнулась я.

Он поднял бровь.

– Не терпится надеть на тебя паранджу, моя дорогая.

Под прицелом пары десятков любопытных глаз, работники клуба снесли на берег мой багаж – о да, у меня теперь был багаж. Как настоящая гламурная дама, в сопровождении носильщиков и миллиардера-любовника, с пушистым зверьком в клетке, я процокала каблучками вниз по трапу и дальше – через ресторан на улицу.

Городок, в котором мы высадились, покинув гостеприимную «Кошку», находился в сотне километров от Москвы. Слишком рано встав, я всего лишь на минуточку прикорнула, положив голову Богдану на колени, а проснулась уже от звуков и огней большого города.

И от бугра, настойчиво тыкающегося мне в затылок.

– Я пытался тебя разбудить… А так – увы. Подъезжаем… – сообщил мне Мещерский – с явным сожалением. Похоже, он планировал сделать нашу поездку более интересной, но я испортила ему всю малину.

Пейзаж становился все более городским, все более высотным, и, наконец, машина въехала во двор элитного жилого комплекса. Я прильнула к окну, всматриваясь. На минуту показалось, что мы снова приехали к Богдану домой – но нет. Это был другой комплекс – причем новостройка, судя по «сырым» газонам и плакатам застройщика, развешанным по периметру территории.          

– Куда мы идем? – в очередной раз спросила я, цепляясь за его руку, пока он осторожно вел меня мимо разбросанных кирпичей. Богдан в очередной раз загадочно улыбнулся.

– Потерпи еще немного. А ты клетку с животным прихвати, – кинул он через плечо Марку, все еще копающемуся возле машины. Тот кивнул, хоть и явно не понял, зачем.

Лифты все еще не работали и нам пришлось подняться пешком – на пятый этаж. Где-то на уровне третьего я снова почувствовала боль между бедер, остановилась передохнуть. Шедший впереди меня Богдан обернулся.

– В чем дело?

– Болит… – одними губами прошептала я.

На лице его мелькнуло виноватое выражение. Спустившись на пару ступеней, он снова поднял меня на руки.

– Так легче?

– О да… – я вздохнула, кладя голову ему на плечо.

Не знаю, куда мы с ним идем, но если он будет вот так нести меня, то, в принципе, нет никакой разницы – куда и зачем.

Перед одной из дверей пятого этажа мы остановились.

– Здесь, кажется… – пробормотал Богдан, изучив бумагу, приклеенную к двери скотчем.

И толкнул дверь ногой – та оказалась открытой. Потоптался пару секунд на пороге, потом обернулся, нашел взглядом Марка и приказал.

– Запускай кроля внутрь.

Тот сразу же кивнул, будто уже давно сообразил в чем дело. Обойдя нашу парочку, поставил перед дверью клетку, сел перед ней на корточки и открыл дверцу.

– Как его зовут? – спросил он у меня, поднимая голову.