Поймать призрака

Было бы время. Были бы силы. У нее не осталось ни того, ни другого. После встречи с профессором она стремилась только к одному. Спать.

Сдаваясь неприятному, но неизбежному, она стряхнула оцепенение, сунула под мышку местную газету и нагнулась, чтобы собрать почту.

– Просрочено! Последнее замечание! Предупреждение! – чуть слышно бормотала она. – О'кей, сообщение принято. Вам нужны деньги. Значит, мы в одинаковом положении. Поверьте, я дала бы, если б имела. К несчастью, у меня денег нет. Значит, и у вас нет. Значит, кто-то из нас залез в долги.

Собрав досадный груз, она отперла дверь. В полутемной прихожей Рейчел наступила на нечто большое и пушистое, отчего все счета немедленно полетели на пол. По чистой случайности ей удалось удержать газету. Из-под ног раздался возмущенный, но несколько сдавленный вопль Сникзифа[2], бродячего кота, недавно поселившегося у них.

– Извини, Сник, – проворковала она и щелкнула выключателем. Ничего не изменилось. – Что происходит? Почему так темно? Нет света?

Кот зашипел, и Рейчел услышала, как когти-бритвы распарывают бумагу. Гора конвертов извергла лаву бумажного конфетти. Из жерла вулкана показалась голова Сникзифа с единственным, израненным в боях, бешено дергающимся ухом. Один желтый глаз сверкал в ее направлении, другой был скошен к носу. Кот выражал неудовольствие всеми доступными ему способами. Рейчел, не давая себя запугать, погрозила газетой.

– Будь свет, я бы на тебя не наступила. И не похоронила бы под счетами. А так, спасибо по крайней мере, что разобрал почту. Но где Нана и что происходит в доме?

Сникзиф выпрыгнул из-под бумажного одеяла и крадущимся шагом двинулся вперед. Его огромный раздутый живот волочился по ковру, а огрызок хвоста дергался из стороны в сторону. Рейчел последовала за ним, затаенно предчувствуя, что он понял вопрос. Внезапно изогнувшись, кот прыгнул к блестящему кусочку черной эмали. Промах. Осознав неудачу, он завизжал в неистовой ярости.

– Вперед наука, – безжалостно сказала Рейчел. – Нечего тебе играть с сережками тети Франциски. Три дня их найти не можем. Теперь понятно почему. – Не обращая внимания на протестующий вой, она убрала сережки на книжный шкаф.

Она обнаружила сережки! Вот это удача. По сравнению с этим найти Нану – пара пустяков. Дом не такой уж большой, а комнат, в которых может быть бабушка, и вовсе немного. Логичнее всего начать с кабинета. Она поскребла кота под подбородком.

– Иди и займись своими игрушками, – посоветовала девушка и вошла в холл.

Свет, пробивающийся через закрытую дверь в конце коридора, подтвердил догадку о кабинете. Она осторожно обошла раздвижной стол, плетеный стул и лучшего друга Сникзифа – огромного механического тарантула. Помедлив у двери, она заглянула внутрь и моргнула от удивления.

Благовоний искурили тонну, дыму напустили – дышать нечем. Рейчел недовольно сморщила носик. В центре комнаты мерцал огонек, будто висевший прямо в воздухе. На самом деле это была свеча, стоящая на покрытом черной тканью столе.

Вокруг стола сидели четыре фигуры. Их руки с растопыренными пальцами, соприкасаясь мизинцами, образовывали широкий круг. Судя по отсвету свечи на ярко-фиолетовых волосах, Нана была среди участниц. Но чем же это занимается ее бабушка?

– Фран-цис-ка! – произнес низкий женский голос. Рейчел взглянула в сторону, откуда донесся голос, и улыбнулась. И голос, и огромный, раскачивающийся из стороны в сторону тюрбан на голове могли принадлежать только Мадам Зуфало. – Ответь нам, Фран-цис-ка. Я приказываю. Мы ждем твоего знака из загробного мира.

Будто услышав команду, стол задрожал. Ножки напротив Мадам приподнялись. Затем стол начал пританцовывать.

– Боже мой! – воскликнула Нана.

– Духи сегодня активны, – возбужденно сказала помощница Наны, Энн. – У нас может получиться настоящий контакт.

– Отец небесный! – продребезжала третья, в которой Рейчел узнала компаньонку Мадам, Глэдис.

– Тишина! Вы спугнете духов. – Мадам Зуфало склонила голову и застонала, но вынуждена была подхватить сползающий тюрбан. Кольцо рук разомкнулось, стол со стуком опустился на пол, снова став твердым, неподвижным, неодушевленным предметом мебели. – Фуй, – раздраженно отреагировала Мадам.

Нана огорчилась.

– Если так будет продолжаться, мы никогда не наладим контакт с Франциской.

– Попробуем еще раз, – провозгласила Мадам. Она надвинула тюрбан поглубже, засучила рукава кафтана и положила руки на стол. – Мизинцы! Соединить мизинцы. И горе тому, кто разорвет круг.

– Но, Мадам, – нерешительно заметила Глэдис, – это вы разорвали круг.

– Не отвлекайте меня своими глупостями. Мы заняты серьезным делом. Замрите все! Я ощущаю присутствие. – Стол снова начал раскачиваться. – Фран-цис-ка, приди к нам.

– Она отвечает? Она там? – возбужденным шепотом спросила Нана.

– Мне кажется… Кажется… Да… да… Приди ко мне. Приди, говорю я. – Дыхание Мадам участилось, тюрбан начал раскачиваться в такт движению стола. – Это женщина. Она молода. Миловидна. Я чувствую ее рядом. Ближе. Ближе. Она здесь! Ответь мне, дорогая. Мадам Зуфало приказывает тебе!