Пойнт-Блан

И природа тоже на нашей стороне. Четырнадцатилетний мальчик уезжает из дома на шесть или семь недель. К тому времени, как он вернётся обратно, природа уже возьмёт своё. Мальчик станет выше. Толще или худее. Даже его голос поменяется. Это всё естественная часть пубертатного периода. Когда родители увидят мальчика, они скажут: «Ой, Том, ты стал таким большим, ты так повзрослел!» И ничего не заподозрят. Они скорее забеспокоятся, если он не изменится.

– Но Роско догадался, да? – Алекс понял, что докопался до истины, до причины, по которой его отправили сюда. Он знал, почему погибли Роско и Иванов.

– Два отца всё же не поверили своим глазам, – признался доктор Гриф. – Майкл Джей Роско в Нью-Йорке и генерал Виктор Иванов в Москве. Они не сумели полностью догадаться, что именно произошло. Но они остались недовольны. Спорили с сыновьями. Задавали слишком много вопросов.

– И сыновья рассказали вам, что происходит.

– Можно сказать, что я сам всё себе рассказал. В конце концов, мои сыновья – это я. Но да, ты прав. Майкл Роско понял, что что-то не так, и позвонил в МИ-6, в Лондон. Полагаю, именно из-за этого в дело втянули тебя. Мне пришлось заплатить за убийство Роско – так же, как до этого за убийство Иванова. Но, собственно, проблем вполне стоило ожидать. Два из шестнадцати – не такой и катастрофический результат, и, конечно, они никак не изменят моих планов. Собственно, во многом это даже мне поможет. Майкл Джей Роско завещал всё имущество сыну. И, насколько я понял, президент России лично занялся судьбой Дмитрия Иванова после смерти его отца.

Короче говоря, проект «Джемини» завершился потрясающим успехом. Через несколько дней последние дети покинут «Пойнт-Блан», чтобы занять своё место в семьях. Затем, убедившись, что их всех приняли новые родители, я, к сожалению, вынужден буду избавиться от оригиналов. Их ждёт безболезненная смерть.

О тебе, Алекс Райдер, к сожалению, такого не скажешь. Ты немало разозлил меня. И я предлагаю сделать из тебя учебный пример.

Доктор Гриф сунул руку в карман и извлёк оттуда устройство, похожее на старомодный пейджер с единственной кнопкой. Он нажал её.

– Какой завтра утром первый урок, Ева? – спросил он.

– Две биологии, – ответила миссис Стелленбосх.

– Так я и думал. Возможно, ты бывал на уроках биологии, где вскрывали лягушку или крысу, – сказал он. – Мои дети уже давно просили меня устроить вскрытие человека. Я на самом деле не удивлён. Я сам впервые увидел вскрытие человека как раз в четырнадцать лет. Завтра утром, в девять тридцать, их желание будет исполнено. Тебя принесут в лабораторию, мы вскроем тебя и посмотрим, как ты устроен. Мы не будем использовать анестезию – нам хочется узнать, как долго ты проживёшь, прежде чем у тебя откажет сердце. А потом, конечно же, мы разрежем твоё сердце.

– Вы больной! – закричал Алекс. Он отчаянно задёргался на стуле, пытаясь сломать или деревянный каркас, или наручники. Но всё было безнадёжно. Металл глубоко впился в кожу. Стул закачался, но устоял. – Вы сумасшедший!

– Я учёный! – выплюнул доктор Гриф. – И именно поэтому я дарую тебе научную смерть. По крайней мере, в последние минуты своей жизни ты мне пригодишься.

Он посмотрел куда-то мимо Алекса.

– Заберите его и тщательно обыщите. А потом заприте на ночь. Завтра утром я сам за ним приду.

Алекс видел, как доктор Гриф вызвал охранников, но не слышал, как они вошли. Его схватили сзади, сняли наручники, потом под руки вытащили из комнаты. Он ещё успел увидеть, как доктор Гриф вытянул руки, чтобы погреть их над камином, и пламя отразилось в стёклах его очков. Миссис Стелленбосх улыбнулась и выпустила облачко дыма.

А потом дверь захлопнулась, и Алекса потащили по коридору. Он знал, что Блант и секретная служба уже на пути к замку – но успеют ли они до того, как станет слишком поздно?

Чёрная трасса

Камера была маленькой, в ней стояли только койка без матраса и стул. Дверь была из твёрдой стали. После того как её закрыли, Алекс услышал, как в замке повернули ключ. Ему не дали ни еды, ни воды. В камере было холодно, но на кровати не было и покрывала.

По крайней мере, охранники сняли с него наручники. Они умело обыскали Алекса и забрали всё, что нашли в карманах. Ещё они сняли пояс со штанов и шнурки с ботинок. Доктор Гриф, возможно, опасался, что Алекс повредит себе. Но для урока биологии он нужен был ему живым.

В два часа ночи Алекс по-прежнему не спал. Он попытался забыть обо всём, что рассказал ему Гриф. Сейчас это уже неважно. Ему нужно обязательно сбежать до девяти тридцати, потому что – как бы ни печально это звучало – его, похоже, бросили на произвол судьбы. Прошло больше тридцати шести часов с тех пор, как он нажал тревожную кнопку на устройстве, выданном Смитерсом, – и ничего не произошло. Либо передатчик не сработал, либо МИ-6 по какой-то причине решила его не спасать. Конечно, возможно, что-нибудь произойдёт перед завтраком на следующий день. Но Алекс не хотел так рисковать. Нужно бежать. Немедленно.