Поиск исторического Иисуса. От Реймаруса до наших дней

Райт, так же как Дж. Мейер и Дж. Д. Кроссан, уделяет особое внимание вопросам методологии. Собственно, его монография «Новый Завет и народ Божий» объемом примерно в 1000 страниц полностью посвящена проблеме метода исследования.

Интерпретационная стратегия Райта весьма оригинальна, во многом она является антиподом методологии «Семинара по Иисусу».

Для «Семинара…» основным методом был анализ каждого фрагмента текста в отдельности:

Необходимо вычленить отдельные смысловые единицы текста (particulars). <…> Аутентичность каждой отдельной единицы устанавливается специально, с учетом засвидетельствованности в независимых источниках и согласованности с иным материалом[606].

Райт отрицает подобный «атомарный» подход[607] и предлагает «холистическое» видение новозаветного материала:

Я не вижу большого смысла в том, чтобы анализировать все речения поочередно, счищая, словно оболочки с луковицы, один слой предания за другим[608].

Райт выстраивает свою работу прямо противоположно методологии «Семинара…»: необходимо начать с определенной общей гипотезы о том, Кем был Иисус, и впоследствии попытаться объяснить максимальный объем материала в рамках этой гипотезы, причем она не должна «утратить простоту и когерентность при объяснении деталей»[609].

«Хорошая» гипотеза, согласно Райту, должна давать внятный ответ на следующие ключевые вопросы «Поиска…»[610]:

1) каково место Иисуса в современном Ему иудаизме?

2) каковы были цели Иисуса?

3) почему Иисуса казнили?

4) как возникла церковь и почему она обрела именно такую форму?

5) почему Евангелия таковы, каковы они есть?

«Хорошая» гипотеза об историческом Иисусе должна соотноситься с «мировоззрением» (worldview) иудеев I века, а также демонстрировать особенный «склад ума» (mindset) Иисуса. Райт пишет об этих понятиях:

Мировоззрение – это призма, сквозь которую общество смотрит на мир. Это сетка, на которую наносится разнообразный жизненный опыт. <…> Складом ума я называю мировоззрение конкретного человека. Он устроен и работает в целом так же, как и мировоззрение. <…> Вместе с тем различные обстоятельства могут способствовать изменению склада ума. <…> Мировоззрение и склад ума рождают базовые верования и цели, а те, в свою очередь – повседневные верования и намерения[611].

Райт пытается обосновать возможность научного подхода к изучению того, что в XIX веке считалось «самосознанием» Иисуса. Однако если ранее исследователи прибегали к «популярной психологии» или к собственным измышлениям о том, какой была внутренняя жизнь Иисуса, то Райт пытается доказать, что, «говоря о мировоззрении, складе ума, целях и верованиях, мы занимаемся не психологией, а историей»[612]. Райт анализирует поступки и речи Иисуса как объективное выражение Его «склада ума»; впоследствии «склад ума» Иисуса соотносится с общим «мировоззрением» Его современников, демонстрируются особенности, выделявшие Иисуса (как и любого другого человека) из общей массы. Этот скрупулезный анализ позволяет, с точки зрения Райта, сделать обоснованные выводы о том, что думал, во что верил, на что надеялся Иисус.

Райт, всецело помещая Иисуса в контекст современного Ему иудаизма, естественно, отказывается от критерия несводимости. Более того, он указывает, что реконструкцию образа исторического Иисуса следует проводить и с учетом раннехристианского богословия. Райт предлагает применять «критерий двойного сходства»:

Достоверность материала увеличивается, если он правдоподобен в иудаизме I века (пусть даже и предполагая его критику) и предстает как отправная точка (но не точная реплика!) чего-либо в позднем христианстве[613].