Поиск исторического Иисуса. От Реймаруса до наших дней

Эту базовую методологическую предпосылку разделяют в настоящее время все участники «Поиска исторического Иисуса». Естественно, в их число никак нельзя включить целую плеяду современных писателей, которые также пишут тексты, посвященные Иисусу, однако по сути являющиеся лишь антиисторической и антинаучной фантастикой, поскольку исходят из неверифицируемых предположений. К числу таких авторов можно отнести Майкла Бейджента и Ричарда Ли («Загадка Свитков Мертвого моря», 1991), Барбару Тиринг («Человек по имени Иисус: новая интерпретация», 1992), «Иисус Апокалипсиса: жизнь Иисуса после распятия», 1995), Долорес Кэннон («Иисус и ессеи: новый взгляд на служение Иисуса и Свитки Мертвого моря», 1992), Маргарет Старберд («Утраченное наследство Магдалины», 2003), Джеймса Тейбора («Династия Иисуса», 2006) и многих других[303]. В подобных работах утверждается без малейших доказательств, например, что Иисус будто бы был женат на Марии Магдалине, что Он будто бы в течение долгого времени жил в Японии (sic!), что будто бы Он избежал распятия, бежал в Египет и оттуда писал письма в Иерусалимский синедрион, и т. д. Все эти «теории» не подкрепляются источниками, в них отсутствует какая-либо продуманная методология, позиция авторов зачастую эксплицитно ангажированна. Исходя из этого, подобные работы следует исключить из «Поиска исторического Иисуса», поскольку они не могут претендовать на научность. А именно стремление к соответствию идеалам научного знания, как было отмечено, в первую очередь характеризует современный этап «Поиска…».

Правда, обвинения в имплицитной, завуалированной богословской нагруженности или идеологической ангажированности никуда не исчезли. Например, Т. Н. Райт и К. Эванс указывают, что в работах некоторых ключевых американских участников «Поиска» (Б. Мэка, Р. Фанка, Б. Эрмана и др.) присутствует скрытая полемика с американскими фундаменталистами[304], то есть эти работы содержат резкое оценочное мнение авторов по некоторым богословским и мировоззренческим вопросам. Однако основная цель этих работ – дать объективную информацию об историческом Иисусе, а оценочные суждения вторичны. Впрочем, можно согласиться с Джоном Мейером и Джоном Домиником Кроссаном, что исследовательские работы об Иисусе – о Том, Кого миллиарды людей на протяжении двух тысячелетий чтят как Бога, Спасителя и Искупителя, Чей образ даже в нынешний секулярный век продолжает оказывать колоссальное влияние на культуру, политику, искусство и т. д., – эти исследовательские работы, даже при самом сильном желании авторов быть объективными и независимыми, будут нести отпечаток личных воззрений исследователей[305]. Возможно, как отмечают Стенли Фиш и Эрик Хирш, ни автор, ни читатель не бывают идеологически стерильными[306].

Большинство современных исследователей «пытаются найти срединный путь между историческим солипсизмом (история – это просто проекция воззрений исследователя) и догматическим позитивизмом (историю можно реконструировать абсолютно объективно)»[307]. Например, Ванхузер предлагает программу «критического и регулятивного герменевтического реализма»[308], в рамках которой, по мысли автора, можно прийти к некоторым вполне однозначным результатам. В отличие от Ванхузера, Кроссан – наиболее авторитетный из ныне живущих участников «Поиска…» – предлагает идею «интерактивизма» (interactivism): «Прошлое и настоящее, взаимодействуя, изменяя и критически оценивая друг друга, приводят исследователя к некоторым результатам, в которых запечатлен этот диалог»[309]. Соответственно, по мысли Кроссана, «Поиск исторического Иисуса» не будет завершен никогда, поскольку

каждое поколение, каждый век будет отрицать результаты прошлых исследований, создавая собственную реконструкцию образа Иисуса, которая будет находиться в творческом взаимодействии с ожиданиями, верованиями и идеологическими программами эпохи[310].