Поиск смысла жизни. Изменение сознания на пути к внутреннему миру

Мы упражняемся в чистой наблюдательности и чистой внимательности, без стремления к определениям. Эмоции следует переживать стойко и непоколебимо. Никаких объяснений, никаких попыток избавления, никакого искажения. Чувство — как облако, которое плывет по голубому небу, — возможно, затемняется, но не пропадает.

Кен Вильбер делает следующие выводы: «…Здесь мы заинтересованы только в том, чтобы наблюдать за нашими нынешними бедами, обнаруживать их просто и без злобы; не следует их осуждать или оправдывать, избегать, драматизировать или подвергать обработке. Если появляется чувство или тенденция, мы принимаем это к сведению. Если возникает ненависть к этому чувству, мы отдаем себе в этом отчет. Если появляется ненависть к ненависти, мы это ощущаем. Тут ничего не поделаешь, но, если возникает образ действия, мы замечаем это и остаемся в качестве «ничему не дающего преимущества сознания» в центре всех бед. Такое возможно, только если мы поймем, что ни одна из них не представляет саму нашу реальную личность. Чем дольше мы будем к ним привязаны, тем больше потребуется приложить усилий, пусть даже субтильных, чтобы манипулировать бедами. Когда мы поймем, что они не являются центральным пунктом или самой личностью, мы не будем ругать наши беды, кричать на них или выказывать своего неудовольствия; мы не будем пытаться избавиться от них и не предадимся им. Любые меры, которые мы принимаем для устранения мучений, только усиливают иллюзию, будто мы устранили нынешние мучения. В конечном счете, попытка избежать беды лишь увеличивает ее продолжительность. Сильную тревогу вызывает не само мучение, а наша связь с ним. Мы отождествляем себя с ним, и уже одно это создает настоящие трудности. Вместо того чтобы выступать против мучений, мы просто противопоставим им незлобивость отстраненной беспристрастности. Мистики и мудрецы любят сравнивать такое состояние с зеркалом. Мы просто отражаем все ощущения и мысли, как зеркало полностью и беспристрастно отражает все, что перед ним происходит».[184]

Освобождение от отождествления

Психотерапия старается отождествлять человека с его чувствами и настроениями. Созерцательность и все другие эзотерические пути, наоборот, учат освобождаться от отождествления. Такое освобождение помогает нейтрализовать движения нашей психики: желания, ожидания, страхи, агрессии. В этом случае мы не так сильно погружаемся в наши проблемы. Мы не надуваем их как воздушный шар. То есть не растрачиваем все наши силы на устранение этого кипения нашей психики. Какое дело горе до того, что вокруг нее кружатся облака? Наша глубочайшая сущность остается нетронутой.

Когда находишься в центре, точно знаешь, когда можно сердиться, а когда нельзя. Здесь может быть что-то, что бушует в моем центре, что хотело бы стать самостоятельным, вырваться, действовать. Но центр сильнее. Мы не вытесняем бурлящие агрессии, мы знаем совершенно точно, что это лишь процесс, происходящий в нашей психике, что-то такое, что проплывает над нами, как облака по голубому небу. Тут внезапно возникают желания, проекции. Мы можем последовать за ними, хотя и знаем наперед, что они не принесут нам удовлетворения. На нас нападает лень, мы хотели бы лучше лечь спать, мы не хотели бы сейчас больше напрягаться, но мы можем и дальше быть внимательными. Мы обращаем внимание на то, что мы сонные.

Все это психические состояния, а не наша глубинная сущность. Это — побочные явления, которые исчезают, кода иссякает их сила. Наши душевные силы принадлежат нам и имеют большое значение для нашего человеческого бытия. Мы должны сами научиться владеть ими и управлять, а не допускать, чтобы они владели и управляли нами. Если мы себя не отождествляем, не даем увлечь себя, их интенсивность ослабевает. Если же мы будем отождествлять себя с ними, они принесут страдания.

Освобождение от отождествления даст нам возможность проникнуть в трансличностное пространство и постичь нашу истинную сущность. Там полный покой. Безусловно, велика опасность, что мы снова начнем отождествлять себя с каким-нибудь психическим состоянием (например покоем). Покой — это еще не последняя инстанция, которую можно познать. Потому остается в силе основное указание: освободись!

Тогда однажды мы сможем сказать: «У меня есть тело, но сам я не являюсь телом. Я могу видеть и чувствовать свое тело, но то, что я увижу или почувствую, не является истинным видением. Мое тело может быть усталым или полным энергии, больным или здоровым, тяжелым или легким, но это не имеет ничего общего с моим внутренним «Я». У меня есть тело, но сам я не являюсь телом.

У меня есть желания, но сам я не являюсь желанием. Я могу знать свои желания, но то, что я узнаю, не является истинным знанием. Желания приходят и уходят, они протекают через мое сознание, но они не затрагивают мое внутреннее «Я». У меня есть желания, но сам я не являюсь желанием.