Поиски счастья

— Застрял в «Золотом ущелье». Мистер Роузен оставил меня без продуктов.

На обрюзгшем бледном лице Джонсона стало заметно напряжение. Он выжидающе смолк. Упоминание о каком-то «Золотом ущелье» насторожило его, но отсутствие продуктов…

— Ты понимаешь, Мартин, я ждал шхуну компании до последних дней, но льды…

— Да, да. Льды, — Джонсон покачал головой. — Мой хозяин оставил меня почти в таком же положении. Все на исходе!

Ройс оглядел факторию. Под висящей на балках пушниной, среди тюков, высился штабель мешков с мукой; рядом стояли какие-то ящики.

— Ты на чем попал сюда? — отвлек он его от изучения содержимого склада.

Норвежец указал рукой на ноги.

— Разве «Золотое ущелье» недалеко?

— Оно вблизи Энурмино.

— Энурмино? Так ты устал, Бент? Иди ко мне, я скоро закончу, и мы тогда потолкуем. — Он помолчал. — Ты, собственно, куда направился вообще-то?

— Я к тебе пришел, Мартин.

Легкий румянец покрыл лицо Джонсона, глаза забегали. Он взял сигару, другую протянул своему другу.

— Мэй, — обратился он по-чукотски к одному из чукчей, — покажи ему мою ярангу. Он покажет тебе, Бент, где я живу. Мы там обо всем потолкуем. Вот только отпущу этих, — он указал на сдатчиков пушнины.

Они зажгли сигары, и Ройс вышел. Его левая рука теребила щетину на заросшей щеке.

В яранге не было никого. Бент зажег жирник, увидел обычный чукотский полог: никаких признаков, что здесь живет американец. Сигара дурманила голову. Хотелось есть, но в пологе ничего съедобного не было.

Мартин задерживался. В желудке норвежца урчало. Он снова зажег потухшую сигару, прилег у жирника и заснул.

Разбудил его громкий голос:

— Бент! Ты спишь? Ты раньше не был таким соней!

Ройсу хотелось сказать, что он голоден и что так не встречают друга, тем более, если друзья не виделись более полутора лет, но он смолчал, чтобы не обидеть Мартина. В конце концов, кто же из деловых людей бросит дело ради приятеля! А Мартин к тому же только служащий, начинающий.

— А где же Мэри? Она, может быть, и не накормила тебя, Бент?

Норвежец энергично приподнялся со шкуры.

— Ты женился, Мартин?

Джонсон рассмеялся. Под глазами собрались морщинки.

— Ты стареешь, Бент, я вижу! Сенсационный случай:

«Как сообщает наш корреспондент, — захлебывался он смехом, — мистер Мартин Реджинальд Джонсон, уроженец Чикаго, на днях женился на дикарке. В приданое невеста принесла ему состояние из старой оленьей шкуры, закопченный чайник и расшитые сухожилиями торбаса… На бракосочетании присутствовали все дикари из окрестной тундры…» — Он, видно, хотел еще что-то добавить, но не нашелся, помолчал. — Ты, Бент, остался таким же, каким был! Мэри — так я зову свою служанку. Не могу же я ломать свой язык сотню раз в сутки, произнося их невероятные имена, от одного звучания которых хочется повеситься. Эх, Чикаго, Чикаго! — он вздохнул. — Какие девочки! Помнишь, Бент, в Номе?.. Да, — спохватился он, вспомнив о своих обязанностях хозяина, — какого же черта мы тут коптимся при жирнике! Идем в мой будуар.

С этими словами он вынул из кармана связку ключей, один из них всунул в едва различимую щель в кожаной стене полога, и перед взором изумленного Ройса открылась потайная дверь в европейскую комнату.

— Ах, ловкач! — вырвалось у Бента.

Друзья вошли.

Мартин зажег лампу, начал растапливать железную печурку.

— Сейчас мы с тобой поужинаем, Бент, как в Номе. Ты что будешь есть?

Оглядев обитель приятеля, Ройс налил из графинчика спирта и выпил. Горячая влага обожгла пищевод.

— Бент! — воскликнул хозяин: — Ты стал пить? Впрочем, «Золотое ущелье», найденное тобой, дает тебе право на многое.

Железные бока печурки начали нагреваться.

— Ты знаешь, Мартин, в этом ущелье должна быть мощная золотая жила. Признаки…

— Должна быть? — перебил его приятель. Рука Мартина, протянутая за чем-то к полке, повисла в воздухе.

— Да, признаки налицо. И чем дальше, тем отчетливее видны проблески золота.

— Ужинать, ужинать! Я чертовски проголодался.

Спирт и пышущая жаром печка быстро разморили друзей.

Ройс пьянел. Он страстно доказывал несомненность залегания золотой жилы, сетовал, что Мартин может оказаться в стороне от дела, которое принесет такое богатство Бенту и Устюгову.

— А ведь мы вместе с тобой, Мартин, еще на Юконе…

Для Мартина было ясно, что Ройс — неудачник. Ведь прошло уже три лета, как он долбит здесь землю. А золота все нет.

— Ты рассчитался, Мартин, с компанией?

— С Роузеном? — Джонсон подмигнул приятелю. — Как же, как же, я отослал ему свой контракт с претензией, что он нарушен компанией. Ведь они и мне уже две навигации не присылают никакого подкрепления.

— Но ведь ты… — начал было Ройс.

— Ну да, а ты? — Джонсону было весело, — Сколько он прислал тебе?

— Да, да, Мартин! Это очень странно, Я писал мистеру Роузену. Понимаешь, у меня совсем кончились продукты. Я решил взять у тебя долларов на двести.

Джонсон зажег сигару, сунул руки в карманы брюк, откинулся в кресле.

В комнате становилось жарко. На печурке из кофейника вырывалась струя пара.

— Марэн пишет тебе, Бент?

Марэн? Нет, он ни от кого не получает писем вот уже третий год.

— Ты знаешь что-нибудь об Олафе?