Поиски шкуры собаки-рыбы

На южной стороне, ниже слияния рек, был маленький форт, от которого наши пленители держались так далеко, как могли. Двумя милями дальше на, они вытаскивали каноэ на берег рядом с несколькими индейскими домишками на северном берегу реки. Все жители этого места, казалось, вышли, чтобы наблюдать за нашей высадкой. Это были люди с приплющенными головами. От переносицы череп уходил к темени под углом примерно в сорок пять – эта особенность делала их лица странными на вид. Женщины были еще уродливее мужчин; они были низкими, приземистыми и жирными и не носили другой одежды, кроме коротких юбок из скрученной травы и убогих накидок, прикрывавших плечи и спину.

Хотя мы не могли понять их разговора, который начался, как только встретились эти две группы, нам стало ясно, что они принадлежат к разным племенам. Кроме того, мне показалось, что мужчины из поселка не желают приглашать в гости приплывших на каноэ. Большинство мужчин из обоих отрядов стояли молча, и только два вождя разговаривали друг с другом – вождь из поселка задавал вопросы, другой отвечал.

Наконец прибывший сказал несколько слов своим людям; они окружили нас и все пошли к поселку. Он состоял из семи больших домов, представлявших собой что-то вроде шалашей – на стойки их стволов с раздвоенными верхушками были положены длинные балки и все это было покрыто циновками. Здание, в которое нас привели, было шестьдесят футов длиной и двадцать футов шириной, и жило в нем пять или шесть семей.

По коньку крыши по всей длине была щель шириной примерно в восемнадцать дюймов, которая служила для освещения и позволяла уходить дыму от костров. Вокруг стен были развешаны рыболовные сети, копья, луки и колчаны со стрелами и несколько ружей. Около очага в центре было несколько горшков и кастрюль и несколько мешков сушеных корней. Перед каждым из нашего отряда женщины положили понемногу этого продукта и кусочки сушеной лососины. Никаких признаков гостеприимства в их действиях мы, однако, не заметили.

Я невольно обратил внимание на разницу в обращении с гостями этих полуголых людей и черноногих. Черноногие любому, кто войдет в их вигвам, всегда предлагают самое лучшее, что у них есть – мясо бизона, пеммикан, ягоды и даже одежду и лошадей.

Естественно, мы начали обсуждать наше ужасной положение. Ворон был уверен, что неправильно истолковал свой сон, и Питамакан согласился с ним, я вообще-то в сны верил, но той ночью до некоторой степени разделил это суеверие. Наша магия оказалась бессильной; без сомнения, нас уведут куда-то далеко и там замучают или откормят для людоедского пиршества.

Дерева в этой части страны было мало, лесов не было, и, очевидно, местные жители привозили дерево для очагов издалека и топлива им не хватало. В очаге лежало одновременно не больше двух-трех небольших палок, и большая часть длинного дома была в темноте. Люди постоянно приходили, чтобы рассмотреть нас, и уходили, когда их любопытство было удовлетворено. Мы были слишком озабочены своим положением, чтобы обращать на это внимание.

Разумеется, я почти подпрыгнул на месте, когда услышал, что кто – то в дальнем конце дома спросил на хорошем английском:

– Скажите, молодой человек, действительно ли Вы – белый?

ГЛАВА VIII

– Да, да! – закричал я, и встал, чтобы увидеть, кто это сказал.

– Действительно ли это белый? – спросил Питамакан. Прежде, чем я смог ответить, один из гребцов дернул меня за полу плаща, и я повалился на свое место.

Когда я сел, передо мной появился белый мужчина. Он был маленького роста, горбатым и седым; как и я , он носил одежду из оленьей кожи и сверху плащ. Он протянул мне руку и сказал:

– Ну надо же!

Я обменялся с ним рукопожатием с ним, и он сел около меня.

– Вы носите плащ! – воскликнул я. – Вы должны быть служащим компании и таким же пленником, как и я. Скажите, они действительно собираются нас съесть?

Он посмотрел на меня с таким очевидным удивлением, что я добавил:

– Речные Люди сказали нам, что некоторые здешние племена откармливают своих пленных и затем едят их.

– Нет, они так не делают, – ответил он. – Они делают их рабами. Но я не пленник, все местные племена дружественно относятся к служащим компании Гудзонова Залива.

– Питамакан! Ворон! Они не едят людей! – воскликнул я, торжествуя, и увидел по лицам моих компаньонов, что они испытали от этой новости такое же облегчение, как и я.

Потом я вспомнил, что Компания Гудзонова Залива была нашим злейшим конкурентом в торговле с черноногими и другими индейцами Скалистых гор и прерий; я сомневался, поможет ли нам этот человек избежать рабства, даже если он мог бы это сделать. Однако я задал ему этот вопрос и с нетерпением ждал ответа.

Сначала он захотел знать, кем был я и кем были мои компаньоны, откуда идем и где нас захватили. Я все ему рассказал, и единственный его комментарий был:

– Ха! Двести лошадей за тюленя!! Мой! Мой! Мой! «

– И что вы можете для меня сделать, если я выручу вас из рук этих якимов? – спросил он. – Вы готовы всю зиму ставить капканы и охотиться для меня?