Поющая во тьме

- Постой. Прежде выслушай меня, а потом делай с ней, что угодно. Скорее всего, мне придётся разрезать чрево твоей жены, чтобы вытащить младенца.

Лекс взял со стола нож.

- Я возьму специальный нож. Он гораздо меньше и острее этого. Но представь, что это он.- Лекс поднял рабыню и притянул её к себе спиной. Ножом вспорол платье от низа до верха, обнажая тело.

- Надрез нужно будет сделать вот здесь.

Он провел ножом по низу живота Ани, показывая, где именно.

- Сначала рассекается верхний слой кожи, после него небольшая жировая прослойка. Удивительно, но только когда разрезает человека,понимаешь, сколько всего находится у него внутри. Потом я раздвину руками брюшные мышцы Аниссы и разрежу её чрево.

- Мне обязательно слушать подробности?

Лекс продолжал таким же равнодушным тоном, не обратила внимания на взбеленившегося Данира.

- Потом надо извлечь на свет пузырь, в котором плавает младенец, следует проткнуть его очень аккуратно, чтобы не повредить младенцу. Перерезать пуповину не составит труда, но вот вырезать из брюшнины то место, к которому крепился пузырь, а после зашить все ткани и не дать умереть женщине от потери крови довольно сложно.. операция и долгая, боюсь, если мне придется проводить её в конце дня или ночью, в какой-то момент я почувствую, что не в силах держать нож в руках. И поручу это своему помощнику. Рабыне.

Лекс немного встряхнул рабыню за плечо:

- Ани́, скажи, ты сможешь разрезать человека, не убив его при этом?

- Я неплохо свежую тушу и потрошу рыбу, но навряд ли они живы к тому моменту, когда я заканчиваю - прошипела она в ответ, глядя с ненавистью на Данира.

- Жаль, очень жаль. Я буду стоять рядом и помогать советом, но боюсь, неопытная рука может дрогнуть. И потом, так тяжело отличить одну внутренность от другой, когда они залиты кровью.

Данир смотрел на Лекса с перекошенными лицом. Член безвольно повис в руке.

- Я обращусь к старейшинам, я призову Мемета.

- И всё они скажут, что она была обречена. Никто не взялся спасти жизнь твоей жене и младенцу, кроме меня. Все они в один голос советовали выскрести её чрево начисто, чтобы сохранить ей жизнь. Увы, лекари Хендала не столь искусны в том, что касается рождения детей. Кстати, если вдруг младенец не сможет выжить после операции, а жена всё же поправится, знай. Иметь детей она больше не сможет. Даже я бессилен в этом помочь. У тебя есть один единственный шанс. А теперь развлекайся.

Лекс толкнул полуобнаженную рабыню к Даниру. Тот не сделал ни малейшей попытки прикоснуться к ней. Резким движением оправил штаны и запахнул халат поплотнее.

- Мог бы сразу сказать, что неравнодушен к своей рабыне, не доводя дело до угроз, - прорычал Данир, идя к выходу.

- Я не люблю, когда кто-то ломает мои игрушки, - крикнул вслед удаляющемуся Даниру Лекс. И неожиданно для самого себя прижал к себе рабыню. А в голове в унисон сердцу, пытавшемуся вырваться из груди, билась одна мысль: "Моя. Моя. Только я имею право делать с ней всё, что захочу".

- Он что-нибудь успел сделать?

- Порезал кожу вот здесь.

Только сейчас Лекс заметил, что на коже груди виднеется глубокий порез, а платье залито кровью.

Он осмотрел порез и поморщился:

- Дилетант. Не можешь резать, не берись за нож.

Он потащил ее за собой. От двери едва успела отскочить Мейрим. Подслушивала, догадался Лекс.

- Приберись там, - приказал он ей, - и принеси в лекарскую одежду рабыни.

- У нее больше нет одежды.

- Значит, принеси мою одежду. Живо.

Мейрим бросилась исполнять приказание. Лекс промыл порез и наложил пару швов, смазав мазью.

- Иногда я спрашиваю себя, зачем я это делаю. Ведь даже без моего вмешательства через пару дней от этого пореза не останется и следа. Почему, Ани?

Впервые за последнее время он назвал её по имени. Она проигнорировала его вопрос, но спросила в свою очередь:

- Зачем ты вообще чинишь то, что однажды сломаешь?

- Мне кажется, это очевидно. Чтобы дольше играть с любимой игрушкой.

Её глаза вспыхнули. Она резко встала со стула, сбросила разорванное платье и села на край стола, раздвинув ноги.

- Так давай, бери своё. Играй! Тебе же это нравится. Можешь еще позабавиться с иглами, или ласково пройтись цепью... О, и про любимые ножи не забудь. Ты же профессионал в этой лавке развлечений Лекса!

Её голос чуть дрожа, звенел, отражаясь от стен. Лекс соврал бы самому себе, если бы сказал, что не желал её сейчас. Он с удовольствием бы устроился между её ног, заставив обвить его талию, погружался бы в горячее лоно, терзал бы мягкие губы голодным поцелуем. Вместо этого он швырнул ей одежду. Нет, не так. Не сейчас.

- Оденься. Или я свяжу тебя и отправлю голой в подарок Даниру. Он будет очень рад видеть тебя.

Она натянула штаны и просторную рубаху, утонув в них. Пришлось подвернуть рукава и штанины на несколько раз. Выглядела она в его обычной одежде так, как будто симпатичный мальчишка ради шутки решил натянуть одежду отца.

- Что замолчала, не хочется в лапы Данира?

- Ты же сам говорил, что мое желание не имеет никакого значения.