Поющая во тьме

Лекс потянул ее вниз за собой, укладывая на расстеленное одеяло. Он накрыл ее тело своим, отчаянно целуя губы, по вкусу которых он так сильно скучал, обводил пальцами холмики грудей, перекатывая между подушечками пальцев соски. Мягкие стоны, исторгающиеся из её призывно приоткрытого рта, ласкали его слух. Он развел в стороны её бёдра и медленно погрузился в неё. Застыл на мгновение, приподнявшись над ней, разглядывая тонкие черты лица, пытаясь запечатлеть этот момент в своей памяти. Её экзотическая, дикая красота притягивала, пленяя его. Она приподняла бёдра, обвивая его ногами за талию. Большего доказательства её ответного желания для него не требовалось, и он сорвался, полностью, до предела, заполняя её собой.

***

Долина Хендала, необъятная в своей широте, жаркая и благодатная, раскинула перед Ани и Лексом свои земли. Долина Хендала была необычайно милостива к ним: за всё время двухнедельного перехода с ними не приключилось ничего плохого. Безмолвная равнина мягко укрывала их черным покрывалом ночи, пряча любовные утехи от любопытных глаз.

Они держались стороной оживленных дорог и городов, предпочитая узкие тропы и небольшие поселения, в которые заезжали только затем, чтобы пополнить запасы Она укрыла в своих бескрайних просторах их двоих, спрятавшихся от всего мира. За эти две с небольшим недели они сблизились гораздо больше, чем за все те  несколько месяцев, проведённых в четырёх стенах, когда они сжигали друг друга взаимной ненавистью. Здесь же не от кого было прятаться, и не надо было поддерживаться навязанных условностей. Они могли быть просто самими собой, заново знакомясь и узнавая друг друга. Казалось, путь будет длиться целую вечность, как и моменты счастья, яркие и ослепительные.

Но любая дорога рано или поздно заканчивается, приводя путников к желанной цели. На закате очередного дня впереди на горизонте показались высокие шпили Храмов Румбада. Ани дёрнулась в седле. В её голове промелькнула мысль, ясная и горькая: "Всё закончится именно здесь".

- Лекс, давай уедем, не будем возвращаться? - отчаянная мольба звучала в её голосе. Она внезапно почувствовала себя диким зверем, загнанным в угол, ей хотелось бежать, бежать без оглядки и выть от тоски, разрывавшей сердце.

- Румбад -  единственное место, которое я могу называть домом, - спокойно возразил Лекс, - почему ты не хочешь разделить его со мной?

Она повернула голову к нему, спиной чувствуя его горячее тело:

- Мы можем быть свободны здесь, но кто я в Румбаде? Всего лишь твоя рабыня.

- Ты - моя, разве этого недостаточно?

Его ладонь легла на талию, крепче прижимая её к себе.

- Ты станешь свободной, я обещаю тебе. Веришь?

Она кивнула, не находя подходящих слов, чтобы описать, какая тревога пронзила острыми шипами её насквозь. Тьма внутри неё заворочалась, голодно урча и хихикая в предвкушении чего-то. Над головой словно сгустились тёмные тучи, и нечто неотвратимое и ужасное приближалось к ней, заключая её в плотный кокон страха.

Лекс ударил пяткой в бок жеребца, направляя его бег к городским стенам.

22.

Лекс и Ани́ подъехали к дому поздно вечером, когда сумерки уже плотно укутали землю. Мейрим выбежала навстречу, ожидая увидеть хозяина. Но он приехал не один, а с этой маленькой дрянью, иноземной рабыней. Она думала, что он избавится от неё по дороге, но нет, он вернулся с ней верхом на чужом жеребце, обнимая одной рукой за талию. Не укрылось от цепкого внимательного взгляда Мейрим и то, как бережно он снял её с коня, как вошёл в дом, приобняв её. Ясно было одно - он и не собирался избавляться от той, что поклонялась смерти. А ведь он так и не пригласил жрецов для освящения земли... Каждую ночь Мейрим неистово молилась о том, чтобы мерзкие злобные твари, которых, несомненно, могла вызвать эта рабыня, обошли её и её дочь, Ясмину, стороной. Она делала щедрые подношения в храм и усердно возносила хвалу Божеству, надеясь на снисхождение.

Мейрим поджидала хозяина у двери в спальню, она хотела рассказать ему услышанное на базаре недавно. Ужасающие новости. Кузнец из какой-то деревеньки рядом с Румбадом говорил о тьме, накрывшей западную окраину Хендала, он рассказывал о маленькой тощей ведьме, умеющей насылать кошмары и изводить людей заживо. Большинство слушали его из праздного любопытства, не веря в его россказни, но Мейрим выловила из его речи пару схожих признаков, и, потолкавшись среди толпы, прошла к кузнецу, осторожно справляясь о той, что привела его в ужас. Из пары фраз она поняла - речь шла именно о ней, маленькой твари, которая клубком свернулась под сердцем хозяина, околдовав его. Иначе как объяснить его нынешнее отношение к рабыне? Ведь раньше он не упускал ни одного удобного случая поизмываться над ней. Стоило признать, что в последнее​ время перед отъездом он обходился с ней довольно неплохо, но всё же прохладно...

Лекс не обратил особого внимания на Мейрим, отослав её подальше, не захотев выслушать и пары слов. Что ж... Завтра он выслушает её, твёрдо решила она, неприязненно косясь на дверь, закрывшуюся вслед за хозяином и его рабыней.

***