Поющая во тьме

- Да, совсем скоро будет праздник кровавой луны. В Хендале его празднуют каждый год в последний день жаркого сезона. Как говорят жрецы, ныне живущим выпало огромное счастье наблюдать ее прибытие. Не все успевают застать появление Красной луны. Она появляется на небосклоне лишь раз в несколько десятков лет.

- В твоём голосе не слышно почтения, присущего жителям Хендала.

- Я из Намирра, забыла? Мы не присягаем кровавому культу Луны, как в Хендале. А всё это, - он коснулся рукой двух полумесяцев, болтающихся на шее, - напускное. Удобный способ жить, не привлекая к себе особенного внимания, не больше.

- В Нуа рассказывают легенду о Красной луне. Говорят, раньше на нашем небосклоне две луны освещали темную ночь. Одна, жёлтая луна, была мягкой и покладистой, вторая красная луна - гордой и своевольной. Их дети играли вместе на небесном лугу, наблюдая за жителями земли. Матери строго-настрого запрещали своим детям спускаться вниз. Однажды дитю Красной луны наскучило гулять по небесным полям и, пользуясь временным отсутствием матери, оно спустилось на землю. Говорят, оно было настолько прекрасным, что многие были очарованы его бесполой красотой. Оно было сильно и могущественно, и помогало людям в их нелегкой жизни. Люди поклонялись этому живому божеству. Но нашлись и те, чьи сердца сжигала тёмная зависть. Они сговорились и убили дитя луны, развеяв пепел по ветру. Когда Красная луна узнала, что сотворили дети земли, она разъярилась и наслала болезни, покосившие многих людей. Она безутешно оплакивала своё дитя, а там, где пролились ее горькие слёзы, вырос гиблый лес. Красная луна прокляла тех, кто поднял руку на ее дитя, и теперь они обречены скитаться по земле, словно бесплотные тени, вечно голодные и неспособные чувствовать. Красная луна отвернула свой лик от земли, но раз в несколько десятков лет она возвращается и оплакивает своё дитя, проливая кровавые слёзы.

Она закончила рассказывать. Ее напевный голос ещё некоторое время словно висел в воздухе. Лекс был околдован её рассказом, прислушиваясь к тишине, наступившей после того, как последнее слово растаяло в ночи.

- В Хендале эту легенду рассказывают немного иначе. Те, кто убили лунное дитя, разделали его тело и полакомились им, желая получить его могущество и силу. Именно они стали теми вечно голодными тенями. А Красная луна возвращается для того, чтобы собрать кровавую дань, которую будет взимать до тех пор, пока не утолит ею тоску, гложущую её сердце.

- Но смысл одинаков. Возможно, легенды не лгут. Они рыщут, Лекс. Они совсем близко. Вечно голодные, безжалостные.

- Тени? Ты их чувствуешь?

- То, что живёт внутри меня, клокочет от радости. Оно стремится соединиться с сородичами. Оно ликует и жаждет. Я слышу их голоса. Тени... Я не могу выразить словами. Их - легион, и в то же время все они - будто часть одного тёмного и жадного существа.

- Это как-то связано с твоим кошмаром?

Ани вернулась на расстеленное одеяло, легла рядом с ним. Он приобнял ее одной рукой, а она послушно положила голову на предложенное плечо.

- Ты же рос в хорошей, благосостоятельной семье, верно? Наверняка, ты не знаешь, каково это: питаться объедками, клянчить жалкие монетки, а чаще всего получить тычки и пинки в ответ, пытаться стибрить мало-мальски ценную вещицу, чтобы местная шпана не поколотила тебя за нахлебничество... Однажды, один человек не отшвырнул меня, как собачонку, за попрошайничество, а щедро отсыпал несколько монет, пообещав, что завтра даст еще столько же, если я вновь приду в эту же подворотню. Приятели шептались, что лучше сторониться его, но разве голодное брюхо лучше сытого? Я пришла в обещанное время, а тот незнакомец начал рассказывать, что всевышние силы отметили меня особенным знаком, и меня ждёт служба в храме, сытая и безбедная. У тебя будет собственная постель, чистая, сухая и без клопов, говорил он. Я прельстилась на щедрые обещания и пошла вслед за ним. Оказалось, что он был одним из ловцов. Они ищут тех, кто обладает большей способностью устоять перед тенями, чем все остальные. Ловцы искали повсюду: среди бродяжек на улицах или в  бедных семьях, выкупая детей. Некоторые семьи считали за честь отдать своего ребенка на услужение в Храм, что противостоял натиску Теней. Так и началось моё служение в Храме. Постель была на самом деле сухая и чистая, но во всем остальном нельзя было сказать, что жилось нам вольно. Нас муштровали, учили читать и писать, запоминать наизусть ритуальные песнопения, учили стойкости духа... Первый раз нас повели в ущелье через полгода после того, как я впервые переступила порог Храма. Нас привели ночью, ожидая, пока голодные тени сбегутся, почуяв жертв. Они дали им попробовать нас на вкус, разрешили отщипнуть от души каждого небольшой кусочек, прежде чем разогнали их ритуальными песнопениями. Большинство из учеников обмочились на месте от страха, а один мальчишка и вовсе на следующий день спрыгнул вниз с высокой стены, не желая больше встречаться с Тенями. Поющих делят на пары, один начинает пение, второй замыкает его...