Поющая во тьме

Усталость резко накатилась на неё. Не усталость тела, выжатого до последней капли, а усталость от затянувшейся истории их выматывающих отношений. Постоянный страх, цепкой рукой держащей ее за горло. Борьба, в которой каждый старался ударить побольнее другого. Ненависть, выжигающая изнутри. Страсть, слепая, бешеная и оттого еще более ненавистная. Игра, в которой они то притягивались, то отталкивались друг от друга, связанные нитью. Опустошение. Еще немного и она начнёт умолять о смерти.

- Не могу. Так же, как и ты, - его голос звучал обречённо.

Она отвернула лицо, чтобы не видеть в его глазах отражение своих собственных чувств. В голове и без того всё смешалось в один запутанный клубок, и она уже не могла различить, где её собственные мысли, а где лишь отголоски его чувств.

- Как тебе удалось уйти от банды? - после непродолжительного молчания он вновь заговорил, желая сменить тему разговора.

- Уговорила. Я хорошо умею уговаривать.

- Ты спала с ним?

Лекс приподнялся, свирепо глядя на нее, сверля ее взглядом. В другой раз она бы засмеялась: до того нелепо выглядел ревнивец, бывший не в состоянии даже держаться на ногах.

- Ты с ним спала? - повторил он свой вопрос с нажимом. Она почувствовала, как изменились его мысли и чувства, закрутившись в вихре ревности и злобы.

- Ты всё еще слишком близко стоишь у Бездны и беспокоишься лишь о том, спала ли я с главарём?

Он не ответил, но продолжал метать молнии взглядом и подполз поближе.

- Лежи и не двигайся. Ты можешь испортить всё, над чем я трудилась несколько часов.

- Пусть, - упрямства ему было не занимать. - Ответь мне. И не смей лгать. Только не сейчас.

- Ляг на брюхо и лежи спокойно. Можешь унять своё взбесившееся чувство собственничества. В первый же день нам повезло нарваться на вооруженный отряд стражей, патрулирующих территорию. Они гнали нас, как стадо на забой. Нам едва удалось оторваться, потеряли двоих, включая пленного. Дальше ничего особенного. Встретили парочку торговцев с груженной телегой вина. По этому случаю главарь решил устроить привал и немного порадовать своих взгрустнувших ребят. Открыли пару бочонков, и они принялись праздновать...

- Ты просто сбежала от них?

- Нет. Усыпила...

Перед глазами вновь встали образы недавнего прошлого. Душная ночь. Яркие костры, сальные байки и хвастовство головорезов друг перед другом. Вино, льющееся рекой. Крепкая ладонь главаря Закира, по-хозяйски лежащая на ее бедре, словно демонстрирующая право собственности. Была лишь одна возможность осуществить задуманное - незаметно подсыпать сонного порошка в котел вина. И она ею воспользовалась - выхватила опустевший котел из костра и прошмыгнула к обозу с бочонками вина. Хлебнула из небольшого пузырька, заранее припрятанного в кармане, чтобы не свалиться самой от действия сонного снадобья, и всыпала порошок в наполненный котелок. Тренированное зрение заметило тонкую тень, метнувшуюся в сторону. Она молниеносно настигла нежелательного зрителя. Это была фаворитка Закира, а на самом деле просто молодой парнишка, согревающий постель главаря. Как оказалось, Закир был не привередлив в этом вопросе.

- Сука, - прохрипел он едва слышно, Ани сдавила ему горло. Парнишка был опасен. Маленький злобный надёныш. Ненависть в его взгляде почти осязаемой. Его чувства можно было понять. Главарь открыто не объявил её своей новой избранницей, но оказывал всяческие знаки внимания и всё время держал при себе. Как только Закир окончательно сменил бы фаворита, мальчишку бы ждала незавидная судьба подстилки для всей остальной банды. Таких, как он, презирали даже самые отпетые ублюдки, хоть и любили насиловать их. Он был опасен. Оставить его в живых означало бы верную смерть для неё. Она аккуратно всадила кинжал в шею и как могла, спрятала тело, надеясь на то, что никому не приспичит нырнуть под обоз.

Закир при ее появлении вырвал котелок и небрежно поставил на землю, и под улюлюканье банды, усадил ее на колени, сминая грудь. Мерзкое животное. Она заставила себя широко улыбнуться и зачерпнула полный бокал вина. Пиршество продолжалось. Они не забыли поднести выпить даже часовым. Болваны, которые не учились на своих ошибках. Один за другим они грузно оседали на своих местах, засыпая. Громила Закир успел добрести до шатра, повиснув на ней и бормоча сальные комплименты, но и он уснул, едва присел на расстеленное одеяло.

Дальше - только вопрос скорости. Она наспех обшарила сумы Закира, прибрав к рукам самое ценное. Надо было убираться как можно скорее. Она позаимствовала жеребца Закира, выносливого, но злобного и строптивого, и еще одну кобылку, значительно мельче жеребца, покорную и спокойную. Перед отъездом она испортила упряжь остальных коней и перерезала веревки на руках одного из пленников. Тот злобно и недоверчиво косился на нее, опасаясь брать из ее рук предложенный клинок. Она воткнула клинок в землю перед ним и поспешила убраться. Её не волновало, как они поступят, и что с ними станет дальше. Она - сама по себе, они - сами по себе...