Поющие камни

Слава о Гендальфе-конунге распространилась по всем приладожским землям со скоростью лесного пожара, сравнимая со славой его юной супруги Эдны – дочери прежнего конунга Эйрика, погибшего на охоте. Об Эдне, впрочем, говорили всякое. Кто-то распускал по деревням подлые слухи о том, что дочь конунга была продана в рабство и опозорена, так что по всем законам не имела права на трон. Однако она вернулась в родные места не сама по себе, а супругой сильного воинством вождя, у которого вполне достаточно и воинов, и кораблей, чтобы подтвердить свое право (и право жены) владеть всей этой землею. А кто не согласен… что ж, пусть только попробует открыть свою поганую пасть!

Так рассуждали и старосты дальних деревень, явившихся к вождю просить покровительства и защиты. Пришли и одальсбонды – владельцы земель и усадеб – одалей. Сигурд Элоказ – «Богатый» Сигурд с Ояти-реки, Гуннар и Хярг с Капши-реки, и еще с дюжину бондов с верховий Паши.

Все выразили свою покорность в обмен на гарантированную защиту. Бонды жаловались на лесных разбойных людей, появившихся, по их словам, совсем недавно. Неведомые воины, внезапно выходя из чащи, грабили и жгли усадьбы, убивали людей, не жалея ни детей, ни стариков, ни женщин… Хотя, сказать по правде, в те времена так поступали все… кроме христиан, отличавшихся совершенно другой моралью. Родовой строй властно требовал убивать всех врагов, ибо иначе они убьют тебя и твоих родичей. Что поделать – борьба за ресурсы, увеличившееся население вызывало кровопролитные войны всех против всех. Воевали за всё: за охотничьи и рыбные угодья, за пастбища, за орешник, за заливные луга. Воевали и убивали всех. А как же! Всех взрослых – это понятно, враги. Всех детей, не исключая младенцев, ибо ясно же, что любой мальчик – это будущий воин, выживет – отомстит. Ни к чему оставлять в живых мстителей. Девочка – мать воина, вырастет, будет рожать каждый год, делая вражеский род все сильнее и сильнее. Зачем оно надо? Уничтожить всех! Взрослых, подростков, младенцев… ну а старики вымрут и так, кому они нужны-то?

Врагов нужно было найти. Вычислить. И убить. Все силы для этого имелись. Гендальф сразу же пообещал отправить по дальним деревням пару-тройку отрядов, по полсотни викингов в каждом. Кроме того, конунг тщательно расспросил всех бондов и старост, а затем изобразил всю полученную информацию на карте, нарисованной на куске выбеленного холста, расстеленного под старой березой.

– Вот это вот – Ладога-Нево, озеро-море, – держа в руках кусочек древесного угля, пояснил вождь.

Стоявшие позади Эдна и Ульф понятливо кивнули. Карты они уже видели и раньше – только изображенные на пергаменте и богато украшенные затейливыми рисунками. Эта вот, что сейчас прямо на их глазах рисовал конунг, вызывала откровенное любопытство.

– Это – Волхов, – наклонившись, Гендальф провел линию от Ладоги вниз, на юг, после чего начертил волнистую змейку рядом. – Это – Комариная река, Сясь… Вот тут вот – Капша-река… Паша… Свирь… Понятно?

– Ну да, мы видим, – покивала княжна. – Что тут непонятного-то?

– А тут вот – озеро, – Ульф опустился на коленки и вытянул руку, показал. – И тут… А тут болото, а тут…

– Ну, хватит уже мазюкать, – недовольно буркнул вождь. – Никакого угля не хватит все подряд рисовать. Давайте-ка лучше обозначим сожженные усадьбы…

– Так вот тут, – подсказала Эдна. – И тут… и тут… А вот в этих деревнях парни пропали. Молодые совсем. И вот здесь – тоже. А тут – двух девок свели.

– Может, и не сводил никто? – юный Херульф почесал за ухом. – Сами за ягодами пошли да заплутали. В таких-то чащах – немудрено, клянусь святой Евлалией!

– Может, и сами… – обернувшись, хмыкнул Гендальф. – Только не в таком же количестве! Да и… Чтобы деревенский житель да заплутал в родном лесу? Ни в жизнь не поверю. Давай-ка, дружище Ульф, бери уголек да отметь, где парни да девы пропали…

Подросток живенько понаставил в нужных местах жирные черные точки.

– А теперь поищем равноудаленное место… ну, такое, которое… – молодой человек задумался, прикидывая, как лучше объяснить, что такое «равноудаленное»… Однако объяснять ничего не пришлось.

– Чего его искать-то? Вон оно, – опустившись на коленки, княжна взяла у Херульфа уголь и нарисовала небольшой кружок, охвативший верховья Капши-реки и земли южнее Ояти. Как раз те места, где когда-то был походом вождь… Нет, не вождь, а Геннадий Викторович Иванов, учитель и тренер! Там, где Черное озеро – Муст-ярв… где «поющие» камни.

Подумав, конунг решил отправить в те места несколько небольших поисковых отрядов, даже может быть, и самому пойти с ними. Решил, но не успел – староста расположенной невдалеке деревни привел пленников – чужих парней, пойманных у реки за кражей лодки.

– Я мог наказать их и сам, – староста погладил заплетенную в две косы бороду и хитровато прищурился. – Однако же ты, славный конунг, велел приводить всех подозрительных чужаков. Эти – чужаки. Еще и воры.