Пока бьется сердце

Упрямый материал не принимал нужной нам сферической формы. Мы с Веневидовым перепробовали известные нам способы обработки, но все было напрасно. Оба только [109] сильно обварили себе руки, а плексиглас так и не сдался. К счастью, на авиазаводе уже освоили технологию работы с этим материалом, и приглашенный с завода мастер успешно справился с задачей - колпак турели был готов.

Директор авиазавода Михаил Сергеевич Жезлов любезно разрешил довести на заводе турель до окончательного завершения. На серийном заводе произвели хромирование и отделку некоторых деталей. Кроме того, патронную ленту для пулемета подготовили из засверленных захромированных и выхолощенных патронов: лента с такими патронами исключала возможность самопроизвольного выстрела. После всех этих процедур сверкающая турель была готова для предстоящей демонстрации высокому начальству.

Через несколько дней по распоряжению Я. И. Алксниса нашу турель установили на самолете ТБ-3. Монтаж турели на этом самолете и испытания должны были проводить летчики и стрелки-испытатели (испытателем был Степан Осипович Щербаков, ставший впоследствии генерал-майором авиации). Нам с Веневидовым тоже разрешили лететь на ТБ-3.

Самолет поднялся довольно высоко. Помню, мы с Иваном Васильевичем с трудом оторвали от пола фюзеляжа десятикилограммовый ящик с патронной лентой. Вот что значит находиться на большой высоте без кислородных приборов!

Самолет сделал над Москвой круг, оставляя за собой белый инверсионный след. Турель с оружием вращалась свободно и действовала безотказно.

После приземления испытатель С. О. Щербаков доложил Я. И. Алкснису о готовности образца для дальнейших государственных испытаний. Яков Иванович заявил, что хочет сам проверить нашу турель в действии.

Алкснис пристально следил, как идет работа над турелью, и всячески помогал нам. Яков Иванович всегда знал, чем мы занимаемся, и, если мы отвлекались хотя бы ненадолго на другие изобретательские дела, снова возвращал нас к работе над турелью. Правда, отвлекались мы не часто. Первый раз мы переключились на другое дело, услышав, что мятежники генерала Франко и их союзники немецкие фашисты применяют в Испании бомбы со звуковым сопровождением, которое угнетающе действует на психику людей. В свою очередь мы сделали для бомб [110] несколько звуковых приборов, действие которых было основано на использовании воздушного потока. «Концерты», которые сопровождали теперь каждую бомбежку, выполняемую нашими самолетами, нагоняли ужас на все живое.

Второй раз мы оторвались от турели, увлекшись трассирующими пулями. Оба изобретения получили признание, но мы с Иваном Васильевичем почувствовали, что Я. И. Алкснис ими не особенно интересуется, и решили заниматься только основным делом - стрелково-пушечными установками для самолетов.

И все же мы оторвались от основной работы еще один раз. Было это в период, когда мы ждали испытания нашей турели, установленной на самолете ТБ-3.

- Об испытании вас поставят в известность, а пока вы свободны, - таким было распоряжение начальства.

Но ждать, ничего не делая, мы не могли и не хотели. К тому же в то время, было это в 1937 году, нам предложили решить одну интересную задачу, связанную с самолетом И-16. В ВВС нам сообщили, что самолеты И-16 при стрельбе выбрасывают в воздух звенья пулеметных лент. Запас патронов для двух пулеметов И-16 был 1500 штук, каждое звено стоило несколько копеек. А если таких звеньев полторы тысячи и стрельбы производятся часто, то получается, что на ветер выбрасываются сотни тысяч рублей. Условия задачи были довольно сложными: никаких изменений в самолете производить нельзя, сделать жесткий короб для сохранения звеньев невозможно, так как люк небольшой и короб в него не пройдет. Но недаром Веневидов любил сложные задачи, да и мне были по душе головоломки. После долгих споров и поисков выкристаллизовалось единственно верное и к тому же предельно простое решение. Мы придумали эластичный мешок, состоящий из чередующихся металлических и тканевых элементов. Мешок свободно проходил в люк, и его расправляли внутри крыла, придавая необходимые габариты. Теперь звенья не выбрасывались в воздух. После каждого обстрела их забирали из самолета для повторного снаряжения пулеметных лент. Экономия получилась огромная. Интересно отметить, что звенья по мере использования становились все лучше и лучше по качеству: они как бы калибровались в процессе стрельбы. Наши звеньеуловители после всесторонних государственных испытаний [111] в 1938 году были внедрены в серию. Их выпускали одновременно с самолетами И-16 на одном заводе.

Но все это происходило несколько позже, а пока мы ждали решения судьбы нашей турели. Наконец нам сообщили, что Я. И. Алкснис готов провести испытание лично.

В тот же час мы с Веневидовым помчались в НИИ ВВС. Хотя был февраль и мороз давал себя знать, нам было жарко от волнения, и мы опустили в машине все стекла. Я и не заметил, как приехали на аэродром. Посмотрел на часы - десять, а вылет самолета назначен на одиннадцать.

На аэродроме уже ждали Алксниса.