Пока я не умерла (ЛП)

Мой похититель взвесил ситуацию. А потом, вот так просто, он отпустил меня. Держась подальше от меча Винсента, он двинулся в сторону своего упавшего товарища, который только-только начал приходить в себя. Придавая ему ускорение мотивирующим ударом, он подтолкнул своего приятеля к двери. Остановившись на ступеньках, он посмотрел на меня: — А с тобой мы снова увидимся. Au revoir, Кейт Мерсьер. — И после этого он со своим партнером зашагал вниз по улице.

Мой дедушка бросился к двери и запер галерею, а затем плотно задернул шторы на окнах.

— Чего они хотели? — не мешкая спросил Винсент. Он вложил свой меч в ножны и спрятал их под пальто.

— Целительницу, — прошептала я, вдруг почувствовав, что мне нехорошо от мысли, к чему привели мои действия. Жюль был прав. Я вошла в их мир и теперь опасность тянется шлейфом за мной.

Винсен увидел мое выражение лица и потянулся ко мне, но застыл, когда в помещение эхом разнеслись резкие слова Папи.

— Не прикасайся к моей внучке.

Он медленно приблизился к нам. Осторожно.

И вот так стояли в полумраке галереи. Пылинки кружили по спирали в лучах солнечного света, которым удалось проникнуть в щели между шторами. Мы трое стояли неподвижно, глядя друг на друга, словно древние статуи. Лицо моего деда отражало совершенно чуждое ему выражение. Оно было недобрым. Суровым. Он холодно уставился на Винсента, будто тот был чужим.

Наконец, он заговорил: — Что ты такое?

Три четких слова, которые требовали ответа.

Глаза Винсента метнулись ко мне. я видела, как Папи наблюдает за ним и знала, что выхода не было. Если бы даже Винсент не обнажил свой меч, дедушка уже понял, по словам нума, что что-то не так. Я слегка кивнула Винсенту.

— Ревенент, — сказал Винсент, глядя Папи прямо в глаза.

Надо отдать должное моему дедушке, он даже бровью не повел.

— А те, кто напали на Кейт?

— Нума.

Это слово, казалось застыло и повисло в воздухе между нами, прежде чем Папи разразился криком: — Вон.

— Сэр, я… — начал было Винсент, а я в то же время выпалила: — Но, Папи…

— Вон! — отрезал голос дедушки. — Выметайся. Вон из жизни моей внучки. Как ты смеешь подвергать Кейт смертельной опасности. Как ты смеешь приводить сюда этих чудовищ. Выметайся и держись подальше.

— Нет! — закричала я и подбежала к Папи, схватила его за руку и подождала, пока он не переведет взгляд с Винсента на меня. — Папи, нет. Винсент… — Все мои доводы, промелькнувшие перед мысленным взором, тут же рухнули, когда я поняла, что они бесполезны. Винсент защищал меня, или уже поздно, нума знают кто я. Мне нечем было переубедить Папи. Потому что он был прав: я подвергалась опасности из-за Винсента. У меня оставался один аргумент, который моему деду не опровергнуть: — Я люблю его.

Папи высвободился из моего плена и обнял меня, словно он уже несколько лет, как потерял меня, а теперь снова нашел. Спустя секунду другую, он отстранился и сказал, нежно, но серьезно: — Кейт, возможно, тебе кажется, что ты любишь его, но он ведь даже не человек.

— Не он плохой парень, — запротестовала я. — Они — плохие.

Папи посмотрел поверх моей головы на Винсента, который не двигался.

— Я знаю, дорогая. Мне известно о них. По крайней мере, я их изучал, наряду с любыми другими мифическими источниками, которые встречаются в древних искусствах. Хотя я не уверен, что они на самом деле существовали. — Голос его стал холодным, когда он говорил последнее предложение и я отодвинулась от него, чтобы взглянуть в лицо Винсенту.

Глаза Винсента, которые всё еще смотрели на моего дедушку, выглядели пустыми.

— Кейт, твой дедушка прав. Моё прибывание в твоей жизни подвергает тебя опасности.

У меня возникло такое чувство, будто кто-то схватил меня за горло.

— Прекрати! — прокричала я. — Вы- оба! Прекратите сейчас же. — Я топнула и оба мужчины вздрогнули, будто я влепила им пощечину. Теперь, когда я привлекла их внимание, то начала говорить:

— Папи, Винсент спас мне жизнь. Он тот, кто помог мне не оказаться под рухнувшей балюстрадой в кафе, в прошлом году. Если бы не он, меня бы здесь не было, чтобы препираться с тобой. — Лицо моего дедушки оставалось суровым, но кулаки разжались. Видя, что он меня внимательно слушает, я продолжила:

— Grandpere, дедуль, ты хочешь меня видеть такой, как прежде? В депрессии? Убитой горем? Живущей прошлым, без друзей, за исключением призраков своих погибших родителей? Винсент не только спас мне жизнь, но он помог мне найти путь в мир живых.

— Это серьезное достижение для того, кто сам является нежетью, — сухо сказал Папи.

Винсент просто стоял, и выглядел так, словно не знал, что сказать, но руки его были протянуты чуть вперед, будто он пытался поддержать меня таким образом, даже через расстояние пять футов, которое нас разделяло. Да его даже не волнует собственная судьба, подумала я. Все, что его заботит, это как я выпутаюсь из всего этого. Я бросилась к нему, обняв за шею и чувствуя, как его руки осторожно обняли меня.

— Винсент, это моя галерея и я попрошу немедленно её покинуть, — настоял Папи.

Винсент осторожно высвободился из моих объятий и, взяв меня за руку, повернулся лицом к Папи.