Пока летит пуля

– Да, это народ, живущий в Непале. Они и по сей день служат наемниками в английской и индийской армиях. Мужчины у них, как правило, очень маленького роста, но они – лучшие солдаты из всех, каких мне доводилось встречать… и лучшие снайперы. После отъезда Леони один из них приедет сюда. Ему уже за шестьдесят, он вышел в отставку, но я, наверное, не ошибусь, если скажу, что этот человек – лучший в мире снайпер. Он будет учить тебя этому искусству.

– А ты разве плохой снайпер? – распаляясь спросил Майкл.

– Нет, – спокойно ответил Кризи. – Но я и в подметки не гожусь Рамбахадуру Раи. Он может пролежать совершенно неподвижно в течение сорока восьми часов, а потом отбить горлышко пивной бутылки, которая будет стоять в четырех сотнях метров от него. Сразу после отъезда Леони он прилетит сюда и месяц будет учить тебя своему искусству.

– Мне кажется, Леони не хочется уезжать, – тихо заметил Майкл.

– У нее нет другого выхода, – ответил Кризи. – Это предусмотрено нашим контрактом. Ты же знаешь о нем.

Майкл ударил ногами по воде, так что брызги разлетелись по всему бассейну.

– Знаешь, с тобой почему-то стало гораздо легче иметь дело, – сказал он. – А мне будет очень недоставать ее стряпни… и тебе тоже.

Кризи пожал плечами и проговорил:

– Да, она отлично готовит. Леони – замечательная женщина. Должен признать, что первые три месяца я себя с ней вел слишком жестко. Но, как бы то ни было, через пять недель она должна будет уехать.

Именно в этот момент Леони вышла из кухни с подносом в руках, как будто почувствовала, что мужчины говорят о ней. Она поставила поднос на стол под решетчатым навесом и громко сказала:

– Обед готов.

На столе стояли аппетитные мясные блюда, салаты, разные сыры и холодное вино. За едой Майкл взглянул на Леони и спросил ее:

– Я вечером собираюсь в Ла-Гротту. Не хочешь со мной туда пойти?

– Ничего не имею против. Но только при том условии, что ты выпьешь не больше четырех бутылочек пива. Тебе еще неделю надо соблюдать режим.

– Обещаю, – серьезно сказал Майкл.

– А почему бы нам туда всем вместе не пойти? – спросил Кризи.

Леони в удивлении взглянула на него.

– Всем туда пойти? На дискотеку?

– Конечно. Почему бы и нет? Музыка там отличная, да и пиццу делают неплохую.

– Забавно… И что, ты, может быть, со мной там еще и танцевать собираешься?

– Обязательно.

– Я тоже с тобой танцевать хочу! – воскликнул Майкл.

Их застольную беседу прервал телефонный звонок. Майкл пошел на кухню. Скоро он вернулся и сказал:

– Это тебя, Кризи. Какой-то мужчина звонит по международной. Имени он не назвал, только просил передать, что говорит австралиец.

Кризи вернулся через десять минут. Он сел на свое место и сказал:

– Да, давайте сегодня вечером хорошенько повеселимся. Завтра утром мне придется уехать. Меня не будет неделю, может быть, дней десять.

Глава 36

– Николь, дорогая, я страшно по тебе соскучился.

Фрэнк Миллер с сильнейшим австралийским выговором ответил:

– Милый, мне тебя тоже очень недостает.

Сенатор Джеймс Грэйнджер хрипло рассмеялся. Они сидели за столиком в дальнем конце бассейна. Каждый держал исписанный листок бумаги. Миллер очень сдержанно произнес:

– Сенатор, нужно произнести эту фразу очень выразительно. Это крайне важно. Звонок этот надо будет сделать сегодня вечером. Вы должны говорить совершенно естественно, это жизненно важно.

Грэйнджер усмехнулся.

– Ты имеешь в виду, что я должен изобразить беседу с любовницей?

– Именно этого я от вас и добиваюсь. Давайте начнем с самого начала.

Сенатор глотнул виски, бросил взгляд на бумагу и повторил:

– Николь, дорогая, я страшно по тебе соскучился.

– Милый, мне тебя тоже очень недостает.

Грэйнджер снова разразился хохотом, а австралиец в отчаянии вздохнул.

Успокоившись, сенатор попросил:

– Фрэнк, расскажи мне что-нибудь об этой девушке. Сколько ей лет?

– Думаю, двадцать семь-двадцать восемь.

– Она красива?

– Да, очень.

Сенатор широко развел руками и сказал:

– Знаешь, если бы за столом напротив меня сидела очаровательная молодая женщина, а не волосатый детина, я бы, наверное, произнес эту фразу гораздо естественнее и без такого надрыва.

Австралиец в упор уставился на собеседника.

– Может, мне купить себе парик и сделать пару инъекций силикона?

Как раз в этот момент их беседу прервал Макси Макдональд. Он подошел и сказал:

– Сенатор, у меня для вас, к сожалению, невеселые новости. Мне только что позвонили из Мехико. Мать Мигеля отлично себя чувствует. Настолько, что сегодня утром она со своим только что вернувшимся и, очевидно, очень разбогатевшим сыном была в ювелирном магазине. Он купил ей там очень дорогой золотой браслет.

На лице сенатора не осталось и следов веселья. Он обескураженно пробормотал:

– Ну и сволочь… А мы с женой так хорошо к нему относились.

Телохранители хранили молчание, потом Макси спросил:

– Вы хотите, чтоб с ним стряслась какая-нибудь неприятность?

– Какая именно?

Макси пожал плечами.