Пока медведица на небе

Через полчаса уже все сидели за круглым столом на заднем дворе и пили чай из сомнительных чашек, да что там, чашки со своим черным чайным налетом, сам чай, на вид, был заварен раз пять. Поэтому «пили» было сильно сказано, Ярик, как он просил его называть, читал записи, что передал ему Карл, а остальные с грустными лицами созерцали кружки с подозрительной жидкостью.

– Вы знаете, – пробежав глазами оба листка, исписанных мелким почерком, сказал Ярополк, – мы с папой не были близки, он был увлечен этой своей идеей поиска сокровищ, которой его заразил дед. Мать нас бросила, когда я в первый класс пошел, встретила большую любовь и укатила с ней в Крым. Звонит мне иногда, – равнодушно добавил он. – Меня тетя воспитывала, папина двоюродная сестра, в соседнем доме она живет. Отец в свободное время мотался по архивам, потом проверял свои версии, дома его почти никогда не было. Он попытался заразить и меня этим, даже заставил на исторический идти и потом диссертацию защищать, но мне все это было неинтересно, я больше реконструкции люблю. У нас сейчас много их стало проходить, и про Гражданскую, и про Великую Отечественную, с самой школы стараюсь везде участие принимать. Мне вот даже жалко, что это время героическое закончилось, – мечтательно протянул он. Ярик вообще, видимо, был очень медлительным человеком. – Сейчас себя и показать негде, – и, протянув листки обратно Карлу, сказал: – Заберите себе, мне это не надо.

Повисла пауза, все не знали, что делать, думали осчастливить наследника несметными богатствами, подарить сыну память об отце, а оказалось, что никому это не нужно. Неожиданно паузу прервала Клава, она не села за стол, как остальные, а осталась стоять, чувствуя себя здесь просто обслуживающим персоналом.

– Слышь, ты, герой, – наклонилась она над любителем реконструкций, – а ты что так быстро сдаешься? Время у него не геройское, твой отец мертв, хороший он был или плохой, но только, в отличие от твоей мамаши, тебя не бросил, а воспитывал, наверно, подарки на день рождения дарил. Дарил ведь, да?

Клава со злым лицом, на котором воинственно ходили желваки, еще больше склонилась над Яриком, тот тут же превратился в обиженного ребенка.

– Да, дарил, – подтвердил он под ее натиском.

– Еду покупал, одевал, обувал, ведь так? Отвечай мне! – почти кричала она.

– Да, – односложно пробубнил Ярик, пригнувшись к столу, будто боясь, что она его ударит.

– Так почему же ты не хочешь довести его дело до конца? Почему в память об отце не хочешь найти эти долбаные сокровища и открытие назвать его именем, почему, скотина ты неблагодарная?

Так как это был риторический вопрос, то повисла тишина, а за столом было слышно, как шмыгает носом бедный Ярик.

– Ну, вы сегодня, конечно, в ударе, – сказал Карл и развел руками. – Я уже не знаю, что от вас ожидать, что вы выкинете в следующий раз, меня побьете? – Клава смутилась и опять отошла от стола.

Марина тем временем показала Карлу глазами на Ярика.

– Нет, – вслух сказал тот.

– Давай, у тебя уже есть опыт, едрёный комбайнёр, – толкнул его в бок Боря.

– Нет, – уже громче ответил Карл и замахал головой.

– У тебя хорошо получается, – стала уговаривать Динка.

– У вас тоже получится, вы просто не пробовали, что за глупости, один раз человек сделал, так его что, уже и в профессионалы записывают? – возмутился Карл.

– Не вредничай, иначе мы тут до утра сидеть будем, – подытожила Марина.

Еще немного для приличия посидев, набычившись, Карл пошел к Ярику и, пристроившись рядом на скамейку, сказал:

– Не плачь, я честно не знал, что она такая бешеная, вот честное слово, она даже не ехала с нами в том вагоне, подчинённая моя, я ее увольнять собрался, да вот пока думаю, хочешь, прям сейчас уволю?

– Она права, – сквозь слезы сказал Ярик.

– Что? – не понял Карл.

– Она права, я должен, но что я могу, отец такой умный был, и то годы информацию собирал, а я ему и в подметки не гожусь. Я не приспособленный, – последнее слово Ярик произнес уже в истерике.

– Ну, хочешь, я тебе помогу? – сказал Карл в порыве благородных чувств.

Слезы на лице Ярика тут же высохли.

– Правда? – спросил он у Карла, и тот уже не так уверенно, но все же махнул головой. – И вы тоже поедете с нами? – этот вопрос он адресовал другим членам молчаливого чаепития, которые с выпученными глазами сейчас смотрели на Карла как на предателя.

– Куда? – только и смог вымолвить ничего не понимающий Филипп, который хоть и знал хорошо русский, но не успевал за ходом событий.

– Так в Зареченскую, судя по записям, – радостно ответил Ярик и начал рассказывать.

10 февраля 1943 года