Ветер обдувает моё лицо. Каждой клеточкой чувствую вырывающийся из моего тела груз последних дней. Делаю глубокий вдох, и мои легкие очищаются от пыли повседневности, осевшей на них. Мне так легко и хорошо. На миг забываю о трудностях, предоставленных мне этим миром.
Решение приехать сюда было спонтанным. Я просто вышла из «Розового поросёнка» после отработки утренней смены, села на автобус и приехала. Я потратила на дорогу половину чаевых. Другой половины мне должно хватить на обратную дорогу.
Мои ботинки грузнут в болоте. Кожу на открытых участках обдает холодом. Я дышу паром. Но, Боже, до чего же мне здесь хорошо. Просто до мурашек на коже. До трепета в груди. Я влюблена в это место больше, чем в людей, окружающих меня.
Небо плотно затянуто тучами, но дождя нет. Ветер играет с моими волосами, путая их между своих прозрачных пальцев.
Впервые за долгое время я решила не просто покататься на качелях. Первым делом я решила подойти к дому или от того, что от него осталось. Обгорелые стены, которые, кажется, шатаются от ветра, словно трава. Из-за отсутствия крыши могу смотреть на небо прямо здесь. Мебели здесь нет, ещё давно отсюда всё убрали сразу на свалку, не оставив ничего. Деревянный пол прогрызен крысами. Те его участки, что остались нетронутыми, прогнили и всё равно проваливаются под ногами. Это место превратилось в настоящий кошмар. Но, прикасаясь пальцами к этим покосившимся стенам и ступая по прогнившему полу, я чувствую, как во мне теплится уголек надежды, что это место можно возобновить. Если оно умрет, то умру и я. В этих тонких стенах похоронена моя жизнь. Пора наконец взяться за её воскрешение.
Гуляя между умершими деревьями в саду, замечаю, что на некоторых из них появились почки. Это даже вызывает у меня улыбку. Ещё не всё потеряно. Вместе с этим садом есть надежда на то, что и в душе моей наступит весна.
Пока я добираюсь до старого дуба, который не могли уничтожить ни время, ни природные бедствия, ни даже человеческая рука, я смотрю вниз. Маленькие ящерки путаются у меня под ногами, суетливо бегая туда-сюда.
Качели скрипят под моим весом. Устремляю свой взгляд вперед. Передо мной раскинулось большое поле. За горизонтом не вижу дороги, для этого нужно спуститься немного ниже, но до меня доносятся звуки машин. Совсем тихий, почти невесомый, едва касающийся моего слуха. Мне больше доставляет удовольствия слушать ветер. Слушать его свист, прерываемый противным карканьем воронов. Но даже это приятнее слушать, чем голоса людей.
Отрываю одну ногу от земли, рискнув слегка покачнуться на качели. Опираюсь на старую, пропитанную дождем и пылью веревку и закрываю глаза. До меня доносится лишь треск, как я не успеваю опомниться и падаю вниз. Закрываю глаза. Чувствую, как упала лицом в грязь в прямом смысле этого слова. Весь мой правый бок поразила тянущая боль, но задница болит больше всего. Я расслабляюсь, даю себе немного времени, чтобы прийти в себя и подняться. Когда у меня перед глазами проползает ящерица, мои глаза широко раскрываются, и я быстро поднимаюсь на локтях, пачкая свою одежду ещё больше.
— Позволь тебе помочь, — замечаю перед глазами открытую ладонь, протянутую мне на помощь. Поднимаю голову вверх и прищуриваю глаза, так как солнечный луч ослепляет меня. В конце концов, так и не сумев рассмотреть человека, так неожиданно оказавшегося здесь, я подаю ему свою руку. Он резко тянет меня вверх и уже через секунду я стою на двух ногах, немного пошатываясь от резкой смены положения.
Только теперь замечаю перед собой парня. Мои глаза на уровне его малиновых губ. Меня это сразу смущает, поэтому я поднимаю взгляд выше. Он смотрит на меня, и это смущает ещё больше. Зеленые глаза кажутся мне тусклыми при таком освещении, но не менее красивыми. На голове у него бардак. Ветер спутал его кудрявые волосы, превратив его прическу в настоящий беспорядок.
— Держи, — вместо того, чтобы просто протянуть мне салфетку, он сам начинает вытирать мне ту часть лица, что оказалась в грязи. Начинаю смеяться, хотя это немного больно. Он смеется в ответ. Пытаюсь забрать у него салфетку, но у меня получается лишь прижать его ладонь к своей щеке сильнее. И это просто нелепо. В конце концов, он отпускает салфетку, оставляя её в моей руке и красную отметку на щеке в придачу. Только горят у меня теперь не только щеки, но и уши. Я могу списать это на холод?
— Спасибо, — смущенно отвечаю я.
Вытирая щеку, продолжаю изучать его дальше. Он точно не старше меня. Помимо красивых черт лица, у него, оказывается, ещё и красивая улыбка. На нем короткое чёрное пальто, из-под которого выглядывает белая футболка, чёрные джинсы с потертостями на коленах и чёрные грязные кеды, в которых ему, похоже, удобно.
Замечаю на его шее фотоаппарат с большим объективом, что явно является профессиональным. Моё любопытство сменяется удивлением. Но не успеваю я снова сообразить, как меня ослепляет вспышка.