Пока не погаснет последний фонарь

Всего мгновение ничего не происходило, но потом женщина закашлялась, судорожно вздохнула, но впустую – ей не удалось сделать ни глотка воздуха. По ее лицу и рукам, не прикрытым одеждой, побежали черные змеи вен, словно трещины. Пару секунд женщина простояла, схватившись за горло, и, упав на землю, рассыпалась, словно ее и не было.

Грудь сдавило от боли, в ушах зазвенело, хотя я не знала эту женщину. Не знала даже ее имени.

Несколько минут я простояла, застыв на окраине этого проклятого города. А когда поняла, что продрогла, медленно двинулась прочь от окутанного туманом поля с фонарями.

Нужно было найти укрытие. И подготовиться к следующей страшной истории. Я твердо намеревалась бороться за жизнь.

Глава 8 生は難しく、死は安い Жизнь прожить трудно, а умереть легко

Ночь вновь была наполнена кошмарами. Я вырвалась из их цепких лап, тянувших меня к жутким картинкам из прошлого, еще до первых лучей солнца, и хоть голова была тяжелой, в сон меня совершенно не тянуло.

Осторожно умывшись водой из бутылки, найденной в одном из комбини, я постаралась привести в порядок волосы и заплела их в высокий хвост. Вчерашний день, второй после кэйдоро, прошел как в тумане. Я балансировала где-то на грани между страшной реальностью и тяжелыми мыслями, пытаясь разобраться в себе, взять себя в руки, не рассыпаться на части. И приготовиться выжить. Еда, выигранная в день после второго кайдана, закончилась быстро, и мне пришлось вновь искать домик для азартных игр, вновь рисковать частичкой самой себя.

Я съела тайяки[74] и выпила половину бутылки воды, отметив, что из новых запасов осталась всего одна бутылка, пачка нори и упаковка сэнбэй[75]. Кинув все это в рюкзак, я вышла из магазинчика, в котором провела последнюю ночь. Оставаться в нем дольше я не планировала.

Сегодня ночью я собиралась вновь пройти кайдан. Еще вчера мое сердце кровоточило, но сейчас рана покрылась грубой коркой. Она все еще саднила, но я почти привыкла к постоянному ощущению боли. В голове даже мелькнула мысль, что в горе кайдан был уже не так страшен… Смерть, обещающая забрать боль, пугала немного меньше.

Я резко остановилась и сжала зубы. Нет, нельзя позволять подобным мыслям проникать в голову. Они так же опасны, как и эти страшные истории. Если я поддамся отчаянию, то никогда не выберусь. Пока я не попала сюда, временами мне казалось, что я не хочу жить, несмотря на благополучную обеспеченную жизнь, несмотря на учебу в Токийском университете, к которой я готовилась много лет. Зачем все это, когда умирает близкий человек?

Однако сейчас… Я понимала, что даже если жизнь казалась невыносимой и бессмысленной, я должна выжить, вернуться и что-то изменить. Ради родителей. Ради Минори.

Ради себя.

Да. Я поняла, что хотела жить. Когда смерть оказалась так близко, я осознала, что всё еще цеплялась за свое будущее. Причем сильнее, чем могла предположить. У меня еще была надежда. Не на то, что боль уйдет… Она будет со мной. Надежда на то, что я научусь жить с ней, научусь делить боль с радостью, что выберусь из этого омута.

Я осознала это еще до того, как потеряла Минори. До того, как встретила ту женщину.

Поэтому я отправилась искать место действия очередного кайдана. Я пока не поняла, была ли система в том, где и когда разворачивались новые страшные истории, однако была уверена, что поиски не затянутся, а искать я была готова хоть до ночи.

Так и случилось. Перекусив и сделав перерыв, я бродила по улицам, которые все не заканчивались, и когда вдалеке показался дом в традиционном стиле, небо уже приобрело темно-синий оттенок, по краям налившись чернильно-фиолетовым.

Несмотря на усталость, я ощутила прилив сил и ускорила шаг.

Этот дом был большой, трехэтажный, со светлыми стенами и темной черепичной крышей с загнутыми вверх углами, выступающую часть которой поддерживали деревянные столбы, создавая перед стенами дома террасу, обнесенную низким заборчиком. К дому, огибая аккуратно подстриженные кусты и даже небольшой пруд с маленьким мостиком, вела кривая дорожка из круглых белых камней.

Ступив на эту дорожку, я как будто попала в иное измерение. Сердце забилось быстрее, а по спине пробежали мурашки. Я упрямо шла вперед и остановилась только перед террасой. Поблизости росла сакура, и я уставилась на дерево, пораженная его красотой. Я вновь на секунду заскучала по о-ханами, но пообещала себе, что вернусь и еще полюбуюсь цветением сакуры вместе с родителями.

Поднявшись на террасу, я оглянулась: еще пара человек приближались к дому. Кто это – мои будущие союзники или будущие соперники, – я не знала. Понимала лишь, что, вероятно, не все из тех, кто переступит этот порог, выйдут обратно. Но… я должна была.