Пока не погаснут звезды

Веки тяжело дрогнули, словно налитые свинцом. Я разлепила глаза и уставилась в светлый потолок, пытаясь понять, где я, и как тут очутилась. Получилось не с первого раза. Тупая головная боль мешала сосредоточиться. Села. Огляделась. Явно каюта, незнакомая мне каюта. В глаза бросилась надпись на спинке стула, стоявшего недалеко - «Сделано в империи Гея». Гея? Какого черта Гея? Потрясла головой…

- Рик. Рик Саттор. Точно!

Тут же вспомнилось, как мы с Егором бежали по поляне, покрытой незнакомыми белыми цветами к «Рексу», который принадлежал старому другу моего наемника. Нирея, гонка в третьем эшелоне и умопомрачительная близость после. Всё это промчалось в моей голове. Только, что случилось после того, как мы бежали к «охотнику», вспомнить никак не получалось. На краю сознания маячил странный звук, что-то напоминавший. Я мучительно потерла лоб, головная боль усилилась, но по-прежнему оставалась терпимой. Нужно найти Егора, он восстановит пробел в моей памяти. Надеюсь, он уже успел рассказать обо всех нюансах прошлого, и мне не придется краснеть под осуждающим взглядом Саттора. Вновь вернулось чувство неловкости, которое я ощущала на Нирее. А после стало любопытно, как сейчас выглядит Рик. Тут же память на эту мысль отозвалась туманным бликом, в котором мелькнула темная одежда… Мы уже успели увидеться?

- Ни черта не помню, - проворчала я, потерла висок и поднялась на ноги.

Меня качнуло, перед глазами поплыло, и я едва не завалилась обратно на койку. Расставив руки в стороны, будто собиралась идти по канату, я добрела до двери. Резкость постепенно восстановилась, но координация по-прежнему оставляла желать лучшего. Я даже не с первого раза смогла ухватиться за ручку, чтобы открыть дверь. Наконец, выбралась в узкий коридор и побрела дальше, держась за переборку. Уже хотела позвать Брато, но услышала тихие голоса и пошла на них.

Остановилась перед приоткрытой дверью и прочла на табличке «Рубка управления». Хвала Вселенной, что на «Рексе» каюты располагались на одном уровне с рубкой, а не выше, как на катере наемников, и мне не пришлось спускаться по трапу. Не знаю, как бы мне удалось это сделать в моем нынешнем состоянии. Я хотела открыть дверь и войти, но вновь перед глазами поплыло, и я привалилась спиной к переборке. Закрыла глаза и дала себе время очухаться.

- Значит, простил? – услышала я мужской голос и узнала Рика Саттора.

- За что? – спросил Егор. – Мы оба стали жертвами обстоятельств и юношеской самонадеянности. Я должен был тогда всё рассказать генералу. Еще когда Хмурый начал угрожать. Не стоило так упорно верить в свои силы и надеяться на то, что мне море по колено. Он бы удержал Ильсу, и ей бы не пришлось пройти через ту мерзость…

Он замолчал. Молчание продлилось какое-то время, его прервал Рик.

- Да… Романов мог без потерь устранить Хмурого. Мы действительно были еще слишком глупы, чтобы понять очевидное.

- Я слишком боялся отчисления, - усмехнулся Егор. – И боялся потерять ее. В результате, всё равно потерял: и Лисеныша, и академию, и будущее, и даже жизнь, став без вины государственным преступником.

- Генерал умеет мстить, - ответил Саттор, и до меня донесся легкий звон, словно горлышко бутылки коснулось края стакана. Наверное, они выпивали.

- А самое мерзкое то, что юная девчонка попала в руки больного ублюдка, сломавшего ее, - опять заговорил Брато. – Черт, Рик, я же дышать на нее боялся! Она была моей надеждой, моим лучиком солнца, а этот ублюдок…

- Ты сделал всё, что было в твоих…

- Да что я сделал?! – ожесточенно воскликнул Егор, и я сжала виски ладонями. Его вскрик отразился болью в голове и в сердце. Он мучился из-за того, что произошло со мной, винил себя, но после того дня, когда сидел на полу, уткнувшись лицом мне в колени, даже не показал, что ему плохо. И если бы не этот разговор, который я подслушала… Захотелось остановить его, сказать, что все эти терзания не имеют смысла, но отлепиться от переборки не вышло, и я продолжала стоять и слушать, скрежеща зубами от злости на собственное бессилие. – Что я сделал, Рик?

- Ты берег ее…

- Но не сберег! Значит, плохо старался. Значит, не всё предусмотрел, не обо всем подумал. Мог сделать больше…

- Хватит! – я вздрогнула от резкого окрика Саттора. – Хватит размазывать сопли. Невозможно всего предусмотреть, всегда остается несколько процентов на погрешность, и нельзя увидеть ее, пока не начнется перекос. Ты сам это прекрасно знаешь. И не всегда от нас зависит возможность вмешаться в ход событий. Тебе выпало не меньше, чем Ильсе, может, даже больше. Без вины виноватый. Оболгали, приговорили и отправили подыхать, корежась в болях и галлюцинациях. Обоим досталось.

В этом я была полностью согласна с Риком. Впрочем, я ведь тоже виню себя в том, что произошло. И при мысли, через что пришлось пройти Егору, у меня сжимается сердце, но ведь уже ничего не вернешься, уже ничего не исправишь, и нужно жить дальше с тем багажом, который успели себе собрать в дорогу в будущее.