Пока небеса молчат

Кажется, его раздражала чрезмерная опека матери. И сейчас он задерживается на все выходные только ради меня. Думать об этом было мучительно и приятно. Ах, если бы между нами возникли легкие дружеские отношения! Но приличная замужняя женщина не может дружить с чужими мужчинами, если они не совсем дряхлые старики. Мише до такого возраста еще далеко.

Значит, меня ждет очередной беспокойный весенний день, и будут случайные взгляды и короткие отрывистые фразы о погоде и ласточках, и прогулка втроем у реки, не считая собак – заводного Карата и степенной, хромающей Герды. И захочется, чтобы замедлилось время, когда придется прощаться с Мишей до следующих выходных. А потом я начну считать: понедельник, вторник… четверг, пятница…

В этот раз я одна вышла за ворота его провожать. Тамара Ивановна осталась с Рустамом, слишком он рвался в машину к «дяде Мисе», а я хорошо знаю, что мужчин нервируют детские истерики.

– Ну чего он плачет? И так долго по селу катались. Буду в Кургане, позвоню ему, трубку не отбирай. Он уже взрослый пацан, у нас свои разговоры.

– У Рустама скоро день рождения. Ему надо новую обувь посмотреть на лето и какую-то развивающую игрушку… краски, фломастеры. Свозишь нас в город, когда будет время?

– Позвоню на неделе, решим, – кивает Миша и уже за рулем рассуждает:

– В пятницу отпрошусь у Шумилова, потом отработаю в праздник.

– У кого отпросишься? – удивилась я.

– Начальник мой. Глеб Андреич Шумилов, – Миша с досадой сжал пустую сигаретную пачку. – Младший хозяин. А что такое? А-а… Точно! Однофамилец твой. Случайно не родня?

– Почему младший? – деревянным голосом переспросила я.

– Так всем же Старик управляет. Шумилов-старший. Группа компаний «Сибстрой». Не слышала? Гремит на всю область. Большой строительный бизнес плюс фермерское хозяйство. Вроде хобби Старика. В Малышах тоже арендует поля, недавно тепличный комплекс построил. Но все равно у матери томаты вкуснее. Мариш, ты чего?

Он замолчал, тревожно поглядывая на меня.

– Задумалась. Рустама не слышно. Чем его баба Тома отвлекла?

– Садись. Съездим до магазина, куплю вам мороженого, – у Миши почему-то голос дрогнул.

– Спасибо! Мы сами.

– Ну, тогда просто посиди со мной еще пять минут. Чтобы на неделю хватило. Ладно-ладно, шучу, беги домой!

Он захлопнул дверь, и машина рванулась с обочины на дорогу. Из дома напротив смотрели в окна любопытные соседи, шушукались. А я стояла у ворот и повторяла про себя знакомое имя. Редкое имя.

Глеб Шумилов. Так зовут моего отца. Сейчас попрошу Тамару Ивановну посидеть с сыном, а сама включу ноутбук, найду информацию о директоре "Сибстроя".

Я хочу видеть его лицо, сравнить. И хотя потертой фотографии молодого русского мужчины у меня больше нет, до малейшей черточки помню лицо.

Глава 24. Май в Малышах

День рождения Рустама мы отметили в курганском детском центре «Муравьишка». Заказали аниматора в костюме пирата и шоу мыльных пузырей. После каруселей и горок Миша отвез нас в кафе. Пока ждали пиццу, у меня телефон зазвонил. Шадар хотел поздравить сына с трехлетием, потом спросил как у меня дела.

– Почему деньги с карточки не тратишь? Кто вас кормит?

Я торопливо вышла из-за стола, не могла говорить под тяжелым Мишиным взглядом. Только спртавшись за искусственную пальму возле окна, смогла отвечать мужу:

– Мы в селе живем, у Тамары Ивановны свое хозяйство. А сегодня я накупила Рустаму одежды. И себе тоже… Когда приедешь в Чакваш?

– Не скоро. Нравится тебе Курган?

– Мы же в селе… Рустам поправился, капли не нужны, а еще он стал больше говорить. Подрос.

– Значит, все хорошо. Я рад.

– Спасибо, что позвонил. Боялась, забудешь.

– Я помню все.

У Шадара сдавленный, приглушенный голос – уставший, больной. Я ждала вопроса о нашем возвращении. И еще о Карате. Шадар ведь не знает, что пса мы забрали в Россию.

– Береги сына, Мариам. Себя береги. Люблю вас.

Он редко говорит такое по телефону, у меня заныла душа.

– Шадар! Шадар, приезжай… Спаси Всевышний… что с тобой?

В ответ гудки. К столику вернулась сама не своя, сынок почувствовал тревогу, сразу потянулся ко мне. Для него отец – человек, из-за которого мама плачет. Который редко бывает дома, но вдруг появившись, забирает маму в комнату только для себя.

– Проблемы? – тихо спросил Миша.

– Нет. Просто он давно не звонил, я волновалась.

Миша криво улыбнулся, глядя в сторону. Пробормотал себе под нос странную фразу:

– Угораздило же меня, а? Прямо кино!

Казалось, он сердится. Не знала, что ему сказать.

– Спасибо за все, что для нас делаешь.

– А что я делаю? – неожиданно взвился он. – Хочу с девушкой посидеть в кафе. Вот и сижу. Вечером к матери торт для Рустама привезут. Он же сам выбирал – в форме зеленой машинки. Ну как, ждешь торт, Шумахер?

Рустамчик завертелся на стуле, довольный, уморительно попросил:

– Поедем скалей к бабе Томе! Ну, скалей!

– Пиццу доешь сначала, – благосклонно предложил Миша. – Не-не, колу тебе мать не разрешает, забыл? Это для взрослых. Вот сок пей. Ты ж яблочный любишь.