Пока смерть не разлучит нас (СИ)

   – Светлых дней, Аделис, – мрачно вымолвил Доар. – Риат

Гаэтан, позвольте вам представить мою… супругу.

   Он запнулся на последнем слове, будто не понимал, как

оказался связанным с исчадием демонического чертога не

ритуалом изгнания, а брачными узами.

   – Аделис, познакомься с мастером Гаэтаном. Он автор

фонтана для нашего дома и искренне удивлен его

преображением.

   Другими словами, помогите мне, светлые боги.

   – Какая честь, мастер, – любезно вымолвила я.

   Уважительное приветствие, демонстрирующее прекрасное

эсхардское воспитание, на фоне ледяного всадника с лейкой в

протянутой руке прозвучало верхом издевательства. Натужная

пауза была тому подтверждением. Лучше бы уж просто

отвесила поклон.

   – Я решил, что мастер поможет тебе определиться с выбором

интерьера в доме, - в голосе Доара появилась подозрительная

вкрадчивость, - а тут такой необычный... сюрприз.

   – Тебе понравилось? - невинно спросила я.

   – Я в восторге, – проговорил он и мрачно добавил: – В таком

восторге, что не могу подобрать слова. Риат Гаэтан, а вы как

считаете?

   Тот пожевал губами, постучал тростью и вымолвил тонким

старческим голосом:

   – Ваша супруга исключительно талантлива,и у меня

появились сомнения, что ей требуется помощь в выборе

интерьера.

   – Что вы, мастер, я не переживу ремонт без ваших

наставлений, - с серьезной миной уверила я, но почему–то

снова прозвучало насмешкой.

   Без преувеличений Доар поменялся в лице. Только

присутствие чужого человека удерживало его от грандиозного

скандала. Интересно, мысленно он выбирал храм, где мы

разведемся,или размер кандалов, которыми прикует меня к

дверной ручке?

   – Только, милая эсса, скажите, а почему у него в руках сей

странный предмет? - Скульптор тростью указал на лейку.

   – Это же фонтан. Он обязан фонтанировать, - со сладкой

улыбкой я щелкнула пальцами.

   В лейке забурлила, заколотилась вода. По невидимым венами

и артериям потоки стремительно вознеслись к ледяной голове,

и из ушей наездника вырвались две мощные струи. Ударили в

окна с такой силой, что зазвенели стекла, сломали голые

кусты. Стоило признать, что в первый раз вода выходила с куда

меньшим напором.

   – Какое интересное решение, - в замешательстве

пробормотал старичок.

   За спиной раздался глумливый смешок Якоба, но Доару

выверт с головой-лейкой не понравился.

   – Фонтанировать, говоришь? – прошипел он, прожигая меня

яростным взглядом.

   В этот момент голова наездника, не выдержав гневной

стихии, хрустнула! По ледяному лицу прочертилась глубокая

кривая трещина.

   – Что это его так раскорячило? - тоненьким голосом уточнил

мастер Гаэтан.

   – Кхм… – задумчиво промычала я.

   Струи начали терять ярость и напор, оскудели, а потом вовсе

иссякли. Мгновением позже ледяную башку разорвало на

тысячи крошечных осколков. Ледышки брызнули в разные

стороны. Мы отскочили от фонтана на безопасное расстояние

и некоторое время таращились на обезглавленного наездника,

протягивающего бесполезную лейку. Смотреть на

изуродованного, но очень гордого ледяного калеку было по-

настоящему больно.

   – Что это? - вымолвил Доар.

   Риторический вопрос не нуждался в ответе, но я неожиданно

даже для себя пояснила:

   – Всадник без головы.

   Вдруг припаянная нога отвалилась от тела и, рухнув на дно

фонтана, раскололась на куски.

   – И без ноги, – зачарованно произнес мастер.

   Для настоящего создателя ледяных фигур это был полный

провал!

   – Риат Гаэтан, почему бы нам не пройти в дом? - изображая

радушную хозяйку, предложила я.

   Якоб сопроводил несколько ошеломленного гостя. Мы с

Доаром,изображая крепкую семейную пару, шли следом.

   – Завтра же, - наклонившись, процедил он мне на ухо, - ты

возьмешь скребок и отскребешь остатки своей статуи с моего

грифона!

   – Они примерзли намертво, – отозвалась я.

   – Значит, придется очень постараться, - с нажимом

прошептал Доар.

   – И не подумаю. Весной само растает.

   Между тем лакей открыл парадные двери и с поклоном

пропустил гостя в дом. Едва мастер переступил через порог, как из холла прилетел истеричный вопль. Грешным делом, я

решила, что обвалились леса. Не сговариваясь, мы с Доаром

прибавили шагу, а кoгда вошли,то обнаружили скульптора, с

полоумным видом метавшегося по холлу и размахивающего

тростью. Эрл с Якобом от греха подальше сдвинулись к

лестнице. Какое счастье, что идэйцы закончили на сегодня

работу,иначе бы своими простецкими замечаниями довели бы

старика до сердечногo приступа.

   – Что случилось с этими стенами? – воскликнул он.

   – Они отсырели, - я попыталась превратить истеричные

вопли, испугавшие даже стойкого Эрла, в конструктивную

беседу.

   – Это же ручные ткани! – в ужасе развел руками Гаэтан.

   – Но сыреют они как самые обычные, - осторожно заметила

я. - В защиту стен могу сказать, что еще ни одна ткань не

пережила магический хoлод.

   – Какой вандализм! – трагично воскликнул скульптор. -

Кажется, у меня сейчас начнется сердечный приступ…

   Он схватился за сердце и оглядел заляпанный мраморный

пол, точно отыскивая место почище, чтобы свалиться в

обморок. Какие идэйцы? Проклятье! Я сама чуть не довела его

до приступа!

   Пока именитый мастер не сложил в нашем разгромленном

холле ласты, простите, не протянул ноги, Доар резко приказал: