Пока смерть не разлучит нас (СИ)

приоткрытый рот рукой. Доар остолбенел. Некоторое время мы

не шевелились, одинаково шокированные абсурдом

происходящегo.

   – Никогда не смей меня целовать, - процедила я и в

назидание наградила наглеца легким магическим уколом…

   Доар отшатнулся и нехорошо выругался. Заклятье снималоcь

на раз, было достаточно смахнуть ледяную паутину. Фокус-то

детский! Но от белого отпечатка по его лицу стремительно

рассыпалась снежная пудра: кожа приобрела мертвенный

оттенок, ресницы заледенели, присыпало темные волосы,

снежная порошка перекинулась на плечи и руки.

   Он не пытался остановить стремительного замерзания, лишь

синеющими пальцами схватился за узел галстука, словно

стараясь его распутать. Слабый удар был не способен

причинить магу вред, разве что продемонстрировать, что дама

против лобызаний,и прежде Дoар на щелчок пальцев сбросил

бы заклятье, если бы вообще заметил его. Но сейчас на моих

глазах он в мгновение ока превращался в ледяную статую, как

самый обычный человек, ничего не знающий о магии или ее

законах!

   – Доар! – по–настоящему испугавшись, я подскочила

мужчине и одним касанием к солнечному сплетению потушила

колдовство. Пытаясь восстановить дыхание, он согнулся и

уперся руками в колени. От магии его потряхивало.

   – Ты рехнулась, Аделис? – просипел он, с трудом

выпрямляясь. Ледяная пудра растаяла,и лицо было влажным,

словно Доару в лоб прилетело снежком. На одежде лежали

мелкие капли, похожие на дождевую морось.

   Как сторона, пострадавшая от хулиганства, он имел полное

право предъявлять претензии, и стоило бы рассыпаться в

жалобных извинениях, но с моих уст сорвалось:

   – Как ты позволил себя ранить? - от паники язык едва

шевелился.

   – Надо было тебя ранить в ответ?

   – Не ранить – нет. Почему ты не заблокировал удар? -

спросила я и от сверкнувшей,точно молния, догадки оцепенела

с открытым ртом.

   Мелкие странности, казавшиеся не более чем риорскими

чудачествами, приобрели смысл. Охрана дома у мага

воздушной стихии, однажды вызвавшего такой ураган, что со

школьной конюшни едва не снесло крышу, разговор через

зеркало с помощью артефакта, необъяснимое желание

получить должность посла в Эсхaрде…

   Об этом не принято говорить вслух, но факт остается фактом.

Властители моей родины обладают униальным даром

возвращать магию людям, потерявшим связь со стихией.

Скорее всего, они откликнутся на просьбу поcла из

друественного города, но никогда не помогут случайному

риорцу, даже если его карманы лопаются от золотых шейров, а

семейная печать с оскаленным грифоном выплавлена из

натурального триана. Они ниогда не изображали

милосердных целителей и не страдали особенным

человеколюбием. Ради такого не только вытерпишь

ненавистную женушку, но и вручишь семейную печать

горгулье, если присутствие мелкой пакостницы поможет

открыть дверь во властительский дворец в Эсхарде.

   – Ты утерял дар! – выпалила я. – Так ведь?

   Он обтер влажное лицо ладонью и с сарказмом уточнил:

   – Чего ты ждешь больше, делис, подтверждения или

опровержения?

   – Правды.

   – Ты права, я лишился дара, – быстро выговорил он. - Когда?

Пять лет назад. Из-за тебя? Нет. Хочу ли вернуть? Без

сомнений. ще вопросы?

   – Да три сотни! – воскликнула я, ошарашенная тем, с каким

ожесточением он обрушил на меня эту самую правду.

   – Просто оставь их при себе.

   – Почему ты не сказал мне об этом раньше, зачем скрывать? -

с укором высказалась я.

   – А ты бы откровенничала на моем месте? – вопросом на

вопрос ответил он.

   И я прикусила язык, потому что понимала – молчала бы. До

последнего. Утеря связи со стихией – не та тема, которую

хочется обсудить с человеком,из-за которого пять лет назад

жизнь погрузилась в хаос.

   Когда напряжение достигло высшей точи, в кабинет

заглянули. Погруженные в глубокую тишину, мы с Доаром

услышали щелчок повернутой ручки и оба обернулись к двери.

В узенькой щели маячил порядком встревоженный Якоб.

Боюсь, он посчитал, что случилось смертоубийство, если мы

двое перестали орать, как полоумные, а потом нашел предлог

заглянуть в приемную.

   – Я это… хотел спросить, - неловко промямлил он, -

стряпчий еще нужен?

   Хотя по лицу было видно, что хотел узнать, а не понадобится

ли нам целитель. Может, сразу за ним отправить, пока мы еще

на ногах стоим?

   – Нет, мы закончили, - резко произнес Доар и решительным

шагом направился прочь из комнаты.

   С открытым от удивления ртом я следила, как он спешно

покидает поле битвы. Чувствуя, что хозяин на взводе, Якоб

шустро посторонился.

   – Доар, постой! – сорвалась я с места.

   В коридоре было темно. После магического срыва живые

огни в настенных светильниках, обычно вспыхивающие от

движения, зажигались только после нескольких хлопков.

Настырно шагая следом за Доаром, я выпалила:

   – Смешно уходить от разговора!

   – Мы не разговаривали, делис , а скандалили, – не

оглянулся он.

   – Конечно,и у тебя есть дела поважнее, чем выяснять со мной

отношения, - фыркнула я.

   – Умница, улавливаешь на лету.

   – Умоляю тебя, Доар, не надо переходить на этот твой

снисходительный тон! – огрызнулась я , прожигая взглядом его

затылок,и начала бросать в широкую спину вопросы: – При

каких обстоятельствах  это случилось? B  этом виноваты