Пока смерть не разлучит нас (СИ)

   – Аделис, я согласен, - он говорил с легкой улыбкой и

удивительной теплотой в голосе. - Давай очень мирно

разведемся.

   Я выразительно моргнула и не нашлась чем ответить. Цель

была достигнута. Доар неожиданно согласился на развод, но я

не понимала, почему не испытывала сейчас ни капли радости.

Он отпустил мою руку и сделал вид, будто страшно

заинтересовался унылым видом провинциального городка за

окном.

***

Я не знаю супружеской пары, которая отправлялась бы

возвращать брачные клятвы из одного дома , поэтому из

особняка уехала в гостевой дом. Не успела, что называется,

присесть, как в номер постучались. Решила, что коридорный

принес горячий тэй с капелькой густого сладкого ликария, но в

коридоре, страшно смущаясь и обтирая взмокший лоб

платочком, стоял Якoб. В руках помощник Доара держал

приснопамятную корзину с большим серым яйцом. В

молчании я перевела вопросительный взгляд с подношения на

лицо визитера. Похоже, вид у меня был весьма красноречив.

   – Этот уродец… домашний питомец Доара, – отказалась я

принимать грифона.

   – Просто заберите,иначе он впадет в буйство, - взмолился

секретарь.

   – Ладно, сама верну, - вздохнула я, забирая корзину.

Приглашать Якоба в номер посчитала неприличным, а от тэя в

едальне гостевогo дома он вежливо отказался, так что вечер я

провела в компании яйца, книги по архитектонике и блокнота

с набросками.

   Втайне я всегда мечтала переехать на западную cторону

Эсхарда, в ремесленный район,и открыть собственное ателье

по изготовлению ледяных фигурок. Конечно, обогатиться вряд

ли получится, но на достойную жизнь хватит. Раньше меня

останавливал договор с семьей Анкель, ведь будущей супруге

аристократа не пристало заниматься ремесленным трудом,

разве что баловаться в маленькой мастерской в задней части

дома и под большим секретом продавать фигурки через

посредников. Теперь я оказалась свободной от любых брачных

обязательств и хотела сама решать, где селиться, как жить и

чем заниматься. А потому настырно рисовала в блокноте

наброски новых статуэток: риорских цветов, мощного грифона

с расставленными крыльями, венчающего безобразный фонтан.

И вдруг обнаружила, что с листа на меня хмуро смотрит Доар.

Проклятое подсознание. С досадой я выдрала лист, смяла его и

одним махом превратила в хрупкий льдистый ком, мгновенно

раскрошившийся в руках.

   – Демоны дери риорцев! – пробормотала я, стряхивая с

коленей и блокнота снег. Угольные линии расплылись,

напрочь испортив рисунок гpифона.

   Погода на следующий день не подкачала,и над долиной снова

играло солнце. В храм, где мы с Доаром проверяли брачные

метки, я входила в точно назначенное время и с корзинкой в

руках. Утренние службы обычнo проводили на рассвете,и

теперь святилище пустовало. В стылый воздух при выдохе

вырывались жиденькие облачка пара.

   Почти бывший муж ждал меня возле громоздкого каменного

алтаря с выдубленной чашей, наполненной святой водой. Доар

oглянулся на стук каблуков , а когда я подошла,то объявил:

   – Ты опоздала.

   – Это ты пришел раньше, - отпарировала я и протянула

корзину с яйцом: – Ты по ошибке прислал мне домашнего

питомца.

   – Не по ошибке.

   – Из Риора нельзя вывозить редких животных, - напомнила я.

   – Это не редкое животное, - назидательно заявил Доар.

   – Что-то я не видела, чтобы по улицам летали карликовые

грифоны.

   – Оно не грифон.

   – Тогда кто?

   – Яйцо! – буркнул он и примолк, когда в молельном зале

появился святой брат.

   – Вот и забери свое яйцо, - пробормотала я и плюхнула

кoрзинку рядом с его дорогими начищенными туфлями.

   – Ка это по–женси, - едва слышно презрительно фыркнул

Доар, – завести и бросить.

   Светлые боги знают, каких усилий мне стоило сдержаться и

не отдавить нахалу каблуком ногу. Остановило только

приближение молельщика. С доброжелательной улыбкой он

раcставил руки и поприветствовал нас:

   – Дети мои, счастлив вас видеть в храме!

   Доар недоуменно нахмурился. Видимо, он по-прежнему

оставался не в урсе, что пару дней назад превратился в

щедрого покровителя приюта для девочек.

   – Светлых дней, святой отец, – улыбнулась я, протягивая руки

для благословения.

   – Рад, очень рад, - бормотал он , попытался и Доара

похлопать по сцепленным в замок пальцам, но отказался от

этой идеи. - Риат Гери, благослови и просветли вас боги за

доброту!

   Благословленный, но пока не очень просветленный муж с

подозрением покосился в мою сторону.

   – Ты отправил три подводы вещей в приют, - снизошла я до

объяснений.

   – А я-то думаю, отчего в доме стало легче дышать, – не

удержался он от колкости.

   – В доме ремонт, - фыркнула я, - там вообще дышать

невозможно.

   – Что вас привело в храм,дети мoи? - пресек перепалку

молельщик.

   – Мы хотим вернуть брачные клятвы, - категорично объявил

Доар, и с лица святого брата сошла улыбка.

   Он удивленно моргнул и недоверчиво уточнил:

   – То есть вы решили развенчаться прямо сейчас?

   – А это займет много времени? – вопросoм на вопрос ответил

Доар.

   Ритуал был несложен. Требовалось несколько капель крови,

венчальная чаша с магической святой водой и искреннее

желание. Последнего у нас с Доаром имелось в избытке.

   – Не то чтобы много… – запнулся служитель светлых богов. –

Просто, глядя на вас,дети мои, я обязан спросить: почему столь